Местная ребятня помнят этот случай, когда после шторма пенная волна прибила к берегу раненого дельфинёнка, на спине которого зияла огромная рана. Рано утром его обнаружил Пантелеймон Саввович, заядлый рыбак и местный абориген, который, почему-то, знал почти что всё, и жители посёлка частенько заглядывали к нему на огонёк за советом или же за медицинской помощью. По имени и отчеству его никто не называл. Взрослые уважительно называли его Доктор, а местная дет- вора – дедом Пантелеем или просто – Деда.
Его мази (сделанные на основе медуз и морских водорослей) травяные, а также, цветочные отвары и настойки, пользовались большим спросом не только у местных жителей. Он делал людям добро и за лечение денег не требовал, но если давали, то он тратил их на закупку недостающих ингредиентов к мазям, бальзамам, настойкам и отварам. Он до самых последних дней своей жизни неназойливо вдалбливал своим разновозрастным и «разношёрстным» по социальному статусу пациентам, что все болезни от зла, а зло – от нервных стрессов, а нервные стрессы от человеческой зависти, наглости и непредсказуемости. Лечить надо универсальным лекарством имя, которому Добро, а добро всегда побеждает зло.
За Пантелеймоновскими чудо препаратами приезжали даже из-за границы, просили раскрыть технологию приготовления его целительных пилюль, мазей и бальзамов. Сулили большие деньги, но Пантелеймон Саввович был непреклонен, аргументируя, что всё это было придумано древни- ми врачевателями много-много тысячелетий тому назад, но забыто людьми и растеряно. Страстно убеждал назойливых просителей не беспокоить его по данным вопросам, так как всё то, что ему удалось частично восстановить, раньше принад- лежало всем местным жителям, а значит разглашать, а тем более продавать их рецептуры, он не имеет никакого морального права и кроме всего прочего он целитель, а не торгаш.
Издали, дельфин не подавал никаких признаков жизни, но, подойдя поближе, Пантелеймон заметил, что дельфин дышит. Зычно свистнув, он подо- звал к себе местную пацанву, собирающую после шторма рапанов и попросил выложить из камней небольшой бассейн, в котором до полного выздоровления будет находиться необычный больной пациент. Пантелеймон лечил людей, домашний скот, птиц и животных, но лечить дельфинов ему ещё не приходилось. Открыв свою, портативную, но волшебную аптечку, с которой он никогда не расставался, и принялся «шаманить» над дельфином. Обработав и зашив рану, он осторожно перенёс перебинтованного вдоль и поперёк дельфи- на в бассейн, а ребятам дал задание организовать круглосуточное дежурство. В рыболовецкую ар- тель, за кормом для дельфина, Пантелеймон ездил сам. Каждый раз, подходя к бассейну с ведёрком полным мелкой рыбёшки, он извещал дельфина, которому дети дали имя Кинг (король), о своём приходе протяжным свистом самодельной дудочки, сделанной из стебля бузины.
Кинг быстро набирал силы и, через пять или шесть дней, где-то после обеда, стенка бассейна была разобрана и дельфин, под восторженные крики детворы, был выпущен в открытое море.
Почти что ежедневно дети приходили к бывшему бассейну в надежде увидеть Кинга, но он не появлялся. Как-то раз, возвращаясь с рыбалки, Пантелеймон увидел группу местных ребят, которые, усевшись на камни, что-то высматривали в море. И как же он был приятно удивлён, узнав о том, что дети пытаются увидеть в море своего любимчика дельфина Кинга. Они наперебой рас- сказывали деду Пантелею о своём новом морском друге и с горечью сетовали на то, что их друг, Кинг, очевидно, уплыл навсегда. Прощаясь с ребятами, Пантелеймон пригласил всех на утреннюю рыбал- ку, пообещав показать им что-то уж очень-очень интересное. В назначенный срок и в назначенном месте на Высоком берегу моря, как ни странно, но собралось ребят больше, чем приглашённых. Уже рассвело и, по ровной глади моря неторопли- во прогуливался слабенький, утренний бриз. Дед Пантелей бережно вынул из кармана свою волшебную дудочку, и протяжный свист потянулся над морем к горизонту. Через минуту опять про- звучал протяжный свист, а через пять или десять секунд из морской глубины, прогнув дугою спину, взлетел в воздух дельфин и, шумно шлёпнувшись о поверхность воды, опять ушёл в морскую глубь. Ребята узнали своего любимца. Да, это был Кинг, который в знак благодарности демонстрировал детям потрясающие по красоте исполнения акроба- тические номера. Дельфин делал сальто-мортале, совершал артистические прыжки в длину и винтовые кульбиты в высоту, ходил по глади моря на хвосте и вдруг исчез. Ребята в недоумении всматривались в море, они никак не могли понять, куда же делся их морской друг? Прошло несколько ми- нут в томительном ожидании, и Кинг опять поя- вился на ровной поверхности глади моря, как бы показывая всего себя. Таким способом он демонстрировал своим спасителям отменное здоровье и благодарность. Дети хлопали в ладошки, орали в восторге что есть мочи, прося дельфина подплыть к ним поближе. Невероятно, но Кинг исполнил их желание. Дельфин медленно погрузился в воду, так, что был виден лишь один спинной плавник и торпедой понёсся к берегу. Метрах в пяти от берега дельфин вдруг резко развернулся и хлопнул по воде хвостом, окатив всех присутствующих брызгами. Дети были в восторге.
Вскоре дельфин уплыл, очевидно, он проголодался и отправился на охоту за кефалью и пеленгасами, а дед Пантелей ещё долго рассказывал детям интересные истории про дельфинов.
Закончились летние каникулы, у ребят начались школьные будни. Постепенно они забыли о Кинге. Лишь только Пантелеймон, ежедневно, без выходных дней, приходил на свидание к своему любимцу. Это был своего рода ритуал. Дельфин благодарил Пантелеймона за спасённую жизнь, а Пантелеймон благодарил дельфина за то, что тот скрасил ему старческое одиночество. Ровно через год Кинг приплыл в гости к Пантелеймону в гости уже со своей подругой, а ещё через год – со всем своим семейством. Пантелей уже еле-еле передвигался самостоятельно, но, если вода в море была тёплой, с удовольствием плавал вместе с дельфинами, крепко держась за их плавники.
Дед Пантелей уже больше десяти лет, как находится в списках небожителей, а дельфины по-прежнему, в тёплое летнее время, появляются в морской акватории Высокого берега, резвятся, высоко выпрыгивая из морской глубины, как бы приветствуя Пантелеймона Саввовича: « Смотри на нас, спаситель нашего рода дельфиньего! Нас много и мы все помним о тебе. Эта бухта – наш отчий дом, в который мы, потомки легендарного Кинга, ежегодно будем наведываться». Добро по- родило добро!