Дело было так. В полицию позвонила женщина:
- Здасьте! Я Марья Ивановна из 76 квартиры. У меня сосед есть, журналист...
- Не морочьте нам голову, Марья Ивановна, - бодро ответили ей полицейские. Мол, у каждого второго сосед или журналист, или писатель, или совсем спился. - Приходите в отделение и пишите заявление.
Положили трубку. Ту, ту, ту...
Марья Ивановна звонит еще раз:
- У меня сосед - застрелился!
Тогда полицейские приехали. Видят такую картину. Лежит на полу мужик, в правой руке сжимает пистолет, а в левой - диктофон. Старый такой диктофон. Пленочный. С маленькими кассетами.
А в голове у журналиста дырка. Из дырки - кровь.
Следователь надел одноразовые перчатки и осторожно извлек из руки мертвеца диктофон. Включил и услышал:
- Жить больше не хочу! Отпустите меня! Умираю! - и звук выстрела.
- Самоубийство, - уверенно говорит участковый.
- Нет, - отвечает следователь. - Убийство это...
Вопрос. Почему следователь решил, что имеет дело с убийством, а не самоубийством?
Ответ в следующей публикации. Свои предположения пишите в комментариях. Подписывайтесь на мой канал!