Конечно же, невозможно исследовать искуссво, обходя понятие "гений". В разные эпохи мировоззрение по-разному объясняло природу таланта и источник творчества, а наука выдвигала различные теории и классификации в поисках ответа.
Три парадигмы теории творчества и исследования
Исследование творчества имеет три парадигматических этапа: гениальность, творческая личность и социальная стадия.
Ссылаясь на исторические времена задолго до того, как слова "креативность" или "творчество" - от латинского креатива, означающего творить или расти - вошли в наш словарь (для английского это 18-19 века) или прежде, чем психология стала наукой, наука расматривает столетия допсихологической мысли о способности человека создавать. Хотя подразумевается исторический прогресс, вполне вероятно, что примеры этих парадигм сосуществуют в разное время, и они, безусловно, переплетаются в современном научном ландшафте.
Гений-одиночка
В данной статье мы рассмотрим одну из парадигм, а именно - парадигму гениальности.
Образ гения, пожалуй, является одним из наиболее стойких представлений в истории человечества. Первые связи, уходящие корнями в греческую и римскую древности, были установлены между гениальностью и божественным вдохновением. Однако латинское происхождение и значение гения как духа-хранителя семьи изменилось в последующие века.
Одним из поворотных моментов, по мнению большинства, является эпоха Возрождения, когда влияние Бога начало замещаться влиянием генетического наследия. Этот процесс индивидуализации гения продолжался на двух разных фронтах:
- искусство и возвышение воображения во времена романтизма,
- наука и возвышение разума в эпоху Просвещения.
Придерживаясь таких представлений об уникальных личностях, парадигма гения, сделала значительный акцент на двух основных особенностях признанных создателей: эксклюзивности и разобщенности.
С этой точки зрения творчество является "исключительным", потому что лишь немногие из них выбраны для этого (сначала Богом, затем их биологией), а те немногие, которые должны, в качестве предварительного условия, стоять отдельно от масс из-за своих способностей. Они создают нечто неординарное, и поэтому им не нужно ничего связывать с миром других или существующими знаниями.
Эта парадигма занимает, таким образом, сильнейшую индивидуалистическую позицию в концептуализации творчества.
Несомненно, Фрэнсис Галтон, отец-фигура "современной" формы этой парадигмы, предложил миру через своего "Наследственного гения" (1869) первое научное исследование великих создателей. Он исходил из того, что в конкуренции между природой и воспитанием, когда все условия равны, природа, безусловно, доказывает сильнее обоих. Этим Галтон вытащил гения из тумана сверхъестественного и дал ему прочную основу: человеческую биологию.
Он также описал его в терминах интеллектуальных способностей и выдающегося положения.
В то время как интеллектуальные способности связаны с индивидуальным мозгом создателя, есть фактор социальной репутации в оценке выдающегося положения. Тем не менее, связь с миром прежних знаний и существующими научными (или художественными) сообществами здесь понимается не как взаимозависимость, а как простое влияние гения на существующие социальные и культурные структуры. Поэтому творчество в этой парадигме относится строго к высшим уровням созидания, или тому, что известно как историческое творчество. Единственное, что достойно того, чтобы называться творческим, - это то, что вводит новшества, порождает новые школы мысли и является вехой в истории той или иной области, а иногда даже в истории человечества.
Парадигма, основанная на индивидуальности, проницательности, выдающихся способндотях и плодотворности гения, дает элитарный и эссенциальный отчет о творчестве. Прямым следствием этого является то, что оно отделяет создателя от сообщества и, таким образом, создает патологический образ его самого.
"Судьба гения часто изображается как судьба непонимаемого, эксцентричного и даже антисоциального человека".
Альфонсо Монтуори
Такой отчет также исключает роль совместного творчества или сотрудничества в процессе достижения "великих открытий". Его последствия выходят за рамки научных, а также достигают идеологического уровня, поскольку признание или отсутствие выдающихся результатов часто является крайне политически насыщенной акцией.
В конечном счете, редко только творчество само по себе определяет, кто является гением. В том числе это делают институциональные структуры, отражающие властные отношения между социальными группами и внутри них. Тем не менее, следует отметить, что в конце концов, дискуссия о том, против чего идет речь, заключается в определенном изображении гения, а не просто в существовании индивидуумов, которые могут быть включены в эту категорию.
Гений или, говоря шире, талантливый человек определяется особым отношением к социальному и культурному миру (и способностью "максимально использовать" это отношение), обеспечивающим исключительное творческое производство. Человек, охарактеризованный как творческий гений, вполне может выделиться, но он никогда не стоит один.
Примеры того, как образцовые люди могут синтезировать лучшее, что может предложить социальная сеть и культурное происхождение, можно найти как в науке, так и в искусстве.