В сербской истории есть фигура, своим культурным значением примерно сопоставимая с Пушкиным в русской истории. Александр Сергеевич Пушкин, как известно, стал создателем современного русского литературного языка. Вук Стефанович Караджич создал современный сербский язык. Не литературный, а вообще весь.
На самом деле, конечно, создавать язык с нуля ему не пришлось. Ко второй половине восемнадцатого века на славянских Балканах сложилась своеобразная языковая ситуация. Роль литературного языка выполняли местами переходившие один в другой церковнославянский, старославянский - который вообще-то предковый для церковнославянского; сербославянский, который являлся сербской редакцией старославянского; славяносербский, создававшийся на основе смеси русского с церковнославянским. Весь этот коктейль имел довольно неопределенные правила и не особо установившуюся лексику: впрочем, надо заметить, что понимать его современному русскому заметно легче, чем современный сербский.
Под всем этим разнообразием, не особо заметный снаружи и неиспользуемый в верхних слоях общества, находился пласт народных языков и диалектов, впоследствии нареченных лингвистами сербо-хорватским языковым континуумом. Если мы вспомним историю России, то в те времена в России можно было наблюдать довольно похожую картину: русская знать могла довольно плохо говорить по-русски, предпочитая общаться на французском. Баран жевяль травью и же не манж па сис жур, именно.
Регулярно встречается мнение, что язык Караджича был злокозненно германизирован с целями никак не меньшими, чем цели автора смешения языков при вавилонском столпотворении. Действительно, славяносербский язык русскими понимался сильно проще. Но дело даже не в том, что славяносербский язык "существовал без определенных грамматических правил и норм". Хуже было, что в народе говорили на языке, с трудом отличимом от современного сербского, но довольно мало общего имеющем со славяносербским.
И для этой ситуации есть российский аналог. Та самая воспетая Грибоедовым "смесь французского с нижегородским" - каковую, с несомненностью, французу было понять намного легче, нежели русскому крестьянину. И пресловутые германизмы, которых в сербском действительно хватает, гораздо легче объясняются не злым умыслом, а несколькими веками существования частей современных Сербии и Хорватии в качестве территорий Габсбургской монархии.
Так или иначе, Вук Караджич взял за основу один из сербских народных диалектов, восточногерцеговинский вариант т.н. новоштокавского диалекта, кодифицировал письменные правила, изрядно доработал под язык кириллический алфавит, с тех пор носящий на Балканах имя "вуковица" - и добился распространения своего детища в литературе.
Последняя часть работы была самой трудной. Нововведение встретилось с серьезным сопротивлением части интеллигенции, резко возражавших против введения в большую литературу "скотского языка". Вместе с тем культурные деятели Европы, включая такого признанного титана, как Гёте, встретили идею с большим воодушевлением.
Тут надо обратить внимание на историческую обстановку. С конца восемнадцатого века Османская империя, частью которой являлась Сербия, начала явственно слабеть, получив прозвище "больного человека Европы". Предпринятые султаном Селимом III попытки модернизации провалились, а сам султан был убит, как это принято говорить, реакционными силами. Победа реакционеров спровоцировала череду восстаний, которая в свою очередь привела к признанию автономии Сербии в составе империи, а впоследствии, благодаря умелой политике князя Милоша Обреновича, и суверенитета Сербского королевства.
В этой обстановке на Балканах начался процесс возрождения национальных культур, дотоле изрядно придавленных мусульманским владычеством. Европейские политики по мере сил способствовали этому развитию, вполне разумно предполагая, что с небольшими христианскими государствами соседствовать гораздо безопаснее, чем со здоровенной исламской империей, пусть и находящейся в глубокой стагнации. Соответственно, пробуждение на Балканах национального сознания, как и все, ему способствовавшее, могло рассчитывать на полную поддержку как со стороны европейских политиков, так и со стороны европейской культуры. Вспомните хотя бы Байрона с его страстной, стоившей ему жизни поддержкой греческих повстанцев.
В 1850-м году в Вене собрались крупнейшие сербские и хорватские деятели культуры, и подписали договор о единстве сербохорватского языка, ныне известный, как венское соглашение. С этого момента сербохорватский язык обрел официальный статус. Главными же инициаторами этого договора были Вук Караджич и хорват Людевит Гай, поэт и лингвист, разработчик латинского варианта алфавита, известного по сию пору как "гаевица", который по некоторой случайности тоже ратовал за кодификацию новоштокавского диалекта. И по сию пору в Сербии и Боснии имеют равное хождение как латинский, так и кириллический алфавиты.
Благодарю за внимание. Если вы поставите лайк, или подпишетесь на канал, я не обижусь, честное слово. И до новых встреч!