глава 10.
«Света, ты мой «Ангел-хранитель», если бы не ты..., если бы ты знала, как часто в своих молитвах, я произношу твоё имя. Ты и Марковна— самые мои близкие подруги. Вернее не так. Кроме вас с Региной, подруг у меня вообще нет. Ты, на данном отрезке пути стала мне ближе, чем родная мать. Ты, да Регина, тоже. Она всегда оказывается в нужное время рядом, а потом приходишь ты и меня спасаешь. Вы обе возродили меня, собрали по кусочкам. Я вас люблю»,— Светка прервала монолог Марины:—«Только крылья я где-то забыла, или потеряла, пока бежала тебе на помощь. Хватит мне твоих дифирамбов, а то я возгоржусь и потеряю профессиональные навыки. После твоих слов, я перестану стремиться к совершенству»,— Светка отвернулась от подруги, чтобы Марина не видела слёз в её глазах:— «Завтра я тебя планирую отправить домой, соскучилась наверное»? «Очень сильно соскучилась, по Аллочке и по..»,— Марина замялась. «Я поняла, Маринка, по такому мужику, как твой Вадим, грех не скучать»,—Светка одобрительно кивнула головой.
На работу Марину не выписали. Ей был показан строгий постельный режим и полный покой, еще на две недели, но уже дома.
Узнав о беременности Марины, свекровь покачала головой и сказала:—«Чем только ты Марина думаешь? Здоровое потомство родить от пьющего мужчины, так же реально, как от дичка, получить плод высшего сорта. Твоя беременность —весьма сомнительная затея. Моего примера, тебе, видимо, мало— двадцать лет мы с отцом привязаны к сыну в инвалидной коляске. И что в итоге? Какое его ожидает будущее, когда нас не станет? Только богадельня. На старшего сына надежды никакой»,— но свою помощь на недельку невестке предложила. Оставлять мужа с сыном-инвалидом надолго, она не хотела.
Муж Марины дома, в течении этих двух недель так и не объявился. «Ты, на что рассчитываешь Марина? Я не вижу будущего в вашем браке, развод это дело времени. Для чего тебе ещё один ребёнок? Пока срок небольшой, можно всё исправить. Посмотри на меня. Я всегда мечтала сделать карьеру. А в итоге, что имею — вечную кухню, постирушки, уход за немощным сыном и постоянное присутствие дома посторонних людей из патронажной службы. Но у меня это вынужденная мера. Тебе-то это для чего? Ты только не думай, что я не хотела бы иметь еще внуков. Но я не желаю тебе своей судьбы»,— увещевала свекровь невестку. Марина ничего не отвечала на уговоры свекрови. Она только попросила, чтобы та привела Аллочку домой. Расставаться с дочерью, Марина больше не хотела. Она решила, что теперь всегда, не смотря ни на что, ребёнок будет рядом с ней.
Через неделю позвонила мать и сообщила, что готова сменить сватью и помочь дочери по хозяйству, в оставшееся время её постельного режима.
А потом к Марине домой вдвоём нагрянули Регина Марковна и, Вадим.
Мать Марины расцеловалась с Региной, и с интересом осмотрела стильно одетого, высокого зеленоглазого шатена в очках, который неуверенно топтался в прихожей . Неожиданно нагрянувших посетителей, она пригласила пройти на кухню. Поставила на плиту чайник и, оставив их, пошла предупредить дочь о гостях. Марина в шёлковой, «парадно-выходной» пижаме, медленно, придерживая низ живота, вышла к гостям. Вадим смотрел на неё, любуясь её беспомощностью и незащищённостью, которая исходила от женщины в этом интимном, домашнем одеянии. «Мама, вы уже познакомились с Вадимом Валерьевичем? Он начальник нашего отдела», —смущённая и покрасневшая Марина представила Вадима матери.
«У тебя Марина уже устаревшие сведения»,— встряла в разговор Регина:—«Вадим Валерьевич со вчерашнего числа, заместитель начальника Управления. Да, его перевели из нашей инспекции с букетами, почестями и поощрениями». Марина с восторгом посмотрела на своего любимого мужчину. Она почему-то совершенно не удивилась:—«Я очень рада за Вадима Валерьевича. Он наиболее достойный кандидат на это место. Эта вакансия так долго была свободной, что мы уже думали, что ее просто сократят. Он толковый, амбициозный , обладает необходимыми знаниями и качествами, которых не было у Пономарёва . Кстати, а его-то куда подевали»? Вадим смутился:—«Ты меня на пьедестал не ставь пожалуйста, расписала меня сейчас так, будто я Пасхальное яйцо—Я не самый достойный. Просто Пономарёв пошёл еще выше— в министерство, а на эту вакансию, чтобы она не досталась кому-нибудь из приезжих, решили поставить своего человека, то бишь меня». Вадим поднялся с табурета и наигранно поклонился. Обстановка разрядилась. Потом они ели мамин пирог, пили кофе и чай, съели весь, принесённый Региной и Вадимом виноград и весело смеялись над Марининой шёлковой пижамой.
Марина всегда считала, что Вадим достоин занять более высокую должность, чем обычный начальник отдела районной инспекции, тем более, его повышение было сейчас так кстати. Он перейдет на службу в другое место. Разговоры потихоньку сойдут на нет. Что ей и нужно было сейчас больше всего. Тем более, что сотрудники еще не знали о её беременности. Марина представляла сколько будет разговоров и обсуждений когда живот станет сильно заметным.
Когда гости ушли, Марина пошла к себе в комнату.
Мама зашла следом за ней и многозначительно и одновременно вопросительно посмотрела дочери в глаза:—«Это он? Отец твоего ребенка»?
—Тебя что-то не устраивает в нем?— огрызнулась Марина. «А мне-то что», —с наигранным равнодушием ответила мать:— « Лишь бы тебя устраивал. Но согласна с тем, что природа не обделила тебя вкусом и пожалуй, я даже соглашусь с твоим выбором. Видно, что мужчина породистый. Ребенок должен быть красивым».
На следующий день, свекровь привела Аллу домой. Радости дочки и Марины не было предела. Они заперлись в комнате вдвоём и долго о чём-то щебетали. Когда мать заглянула в комнату, чтобы позвать их к столу, то увидела свою дочь и внучку, спящими в обнимку на Марининой кровати. Улыбнувшись и облегченно вздохнув, она потхоньку прикрыла дверь и ушла на кухню.
Марина вышла на работу с округлившимися формами, но посвежевшая и отдохнувшая. По инспекции, конечно же, прошли разговоры и сплетни, но Марковна резко осаживала, не в меру любопытных и болтливых, и все скоро привыкли к Марининому, стремительно увеличивающемуся животу. Постепенно страсти улеглись и Марина просто наслаждалась своим прекрасным положением.
Вадим каждый вечер поджидал свою любимую женщину в машине, через квартал от здания инспекции и отвозил Марину сначала в детский сад, а потом, «своих девчонок» домой к Марине. Потом, посидев у них еще какое-то время, ехал в свою холостяцкую берлогу. И так было изо дня в день. С Вадимом Марина договорилась о том, что пока развода не будет, объяснив ему ситуацию. Вадим вроде бы согласился. Но по его виду, было понятно, что такая ситуация его немного напрягает.
—«Умоляю тебя, Вадим, дай мне доносить ребенка без нервотрепки. Когда рожу, то все сразу узнают, кто автор сего произведения и ты будешь записан в Свидетельстве о рождении отцом».
Все вроде бы стало потихоньку налаживаться. Марина чувствовала себя нормально, насколько возможно в её положении. Регина, старалась самую тяжелую работу брать на себя, а Марине только оставалось, что быть у неё на подхвате и есть в огромных количествах , фрукты, которыми ее угощали все подряд. Единственное, что не давало женщине покоя, это отсутствие новостей от мужа. Нет, конечно он не пропал без вести. От свекрови Марина знала, что её благоверный где-то обитает и заходит к матери на тарелочку супа, иногда справляется о дочери и Марине, но сам никогда не звонил ей и дома не появлялся. Эта неопределенность мешала Марине расслабиться, хотя она постоянно в душе молилась, чтобы он не появлялся в её жизни, как можно дольше.
И вот, как-то утром, в субботний день, когда до родов оставалось еще целых две недели, Марина услышала, как в замочную скважину, кто-то осторожно вставляет ключ. «Странно»,— подумала она:—«Мы вроде бы не договаривались, что мама придет сегодня. Может что-то случилось? Ну а позвонить не судьба? Может телефон не работает, или трубка лежит плохо»?
Женщина встала с кровати и быстро пошла в прихожую, прямо босиком, без тапочек, по холодному полу, чтобы проверить телефон и узнать, кого принесло в столь раннее время, но остановившись вскрикнула. На пороге стоял её дорогой муженек. Он еле держался на ногах, от него за версту несло перегаром, а рядом, пьяно хихикая, поддерживая его, стояла их старая знакомая, которую Марина застукала у себя дома в тот злополучный день, когда эта особа обчистила Марину и вынесла её украшения.
«Что всё это значит»?—испугалась она. Её всю затрясло от возмущения. Не хватало, чтобы Аллочка проснувшись увидела папашу в таком виде, да ещё с этой шалавой. Марина схватила трубку телефона, чтобы позвонить свекрови, но дамочка, резко, одной рукой выхватила у неё трубку, а другой, со всей силы толкнула Марину в живот.
Поскользнувшись, босыми ногами на линолеуме, Марина не удержалась и упала прямо навзничь, на спину, ударившись головой об угол стены. Последнее, что помнила она, это плач дочери и то, как муж громко, что-то кричал, по-видимому в телефон. Потом она провалилась в темноту и все стихло.