Когда открылись первые ломбарды, я не знал, что там принимают. Когда не стало денег, долго выбирал, что можно отнести: телевизор, видеомагнитофон, холодильник, магнитолу? В конце концов, выбрал бумбокс. Закинул его на плечо, обнял одной рукой и понес по Люблинской улице до пересечения с Кубанской, где собственно размещался ломбард. Шел и пел: «Перемен требуют наши сердца».
Когда подошел к зданию, то понял, что приема нету, потому что суббота. Стоял и думал: «Что за черт, почему в субботу не работает, именно в субботу всем деньги и нужны после пятничных возлияний». Развернулся и пошел домой. Позвонил Алексису и занял у него сто баксов. Так и не узнал, что в ломбарде принимают только золото. Узнал только через пять лет, когда одна моя знакомая заложила там фамильное кольцо, а я помог ей с выкупом.
Фамильное кольцо было замечательное. Красавица моя Анжела выходила замуж и хотела, чтобы у нее на руке кроме обручального кольца сверкала и бабушкина драгоценность. Помню я взял его и стал рассматривать на свет. Мне казалось, что в таком ненадежном месте, как ломбард, могли вывернуть камушки и заменить на стекло. Зачем я это делал, непонятно. Потому что все равно не отличу камушка от стекла.
Анжела взяла у меня кольцо и поцеловала меня в щеку, хотя всегда раньше целовала в губы. Поцеловала больно, даже не знаю, как у нее это получилось. Она как-то резко наклонилась и по-птичьи клюнула меня. Потом развернулась и, покачивая бедрами как знаменами, вышла из ломбарда, завела Хюндай и помахала мне из окошка. Я стоял на пересечении Люблинской и Кубанской и думал, что больше не увижу ее, но я заблуждался.
Ровно через три года, 11 декабря, она позвонила мне на сотовый и попросила выкупить из ломбарда бабушкино фамильное кольцо.