получила роль, не вышла на сцену, когда вся группа танцоров начала танец, - чем чуть не сорвала представление, но всё обошлось, и зрители этого не заметили. Приняв и проводив около 500 человек, мы приступили к проведению молодёжной дискотеки. Для этого пригласили двух диджеев из молодёжной тусовки, им было лет по 16-17, я знал их лично, мне казалось, что это вполне нормальные ребята из благополучных семей. Надо сразу сказать, что часть молодёжи проявила отличные качества, ребята бесплатно охраняли вход, помогали переносить тяжести, выручали, когда я просил помочь. Они даже отслеживали пропавшие вещи, телефоны, одежду и так далее. Ребята очень помогли с перебравшими алкоголя. Сразу сажали их в такси и отправляли домой. Страдали в первую очередь друзья напившихся, так как их заставляли сопровождать бесчувственные тела павших на поле товарищей. Но проявила себя и отрицательная часть молодёжи, и как выяснилось, предводителями оказались именно диджеи. Один, по прозвищу Крысян, был неформальным лидером отрицательного ядра. Заметив слабость в нашей обороне (а точнее, — незаблокированные двери), он принялся обзванивать весь Z, созывая свою банду на бесплатное развлечение. Мероприятие продолжалось, и, хотя работал бар, некоторые приходили уже подшофе, и никто ни разу не подрался! Это было очень странно: в годы моей юности я сам частенько ходил на танцы, но в планах даже маленьким шрифтом танцы не были указаны. То есть в традициях нашей юности танцы — это драки вовремя и после танцев. В Кададе нашим парням буквально за несколько месяцев объясняют, что бить кого-то себе дороже, и, я считаю, что это одно из важных достижений кададской культуры. Но, как сказали гусары: «Мы себя в другом покажем!», и вот в питии себя точно показали.