В любом зоологическом и, пожалуй, большинстве краеведческих музеев можно увидеть чучела разных животных, в том числе редких. Иных посетителей это смущает, ведь они уверены, что краснокнижных зверей и птиц специально отстреливают ради того, чтобы поставить в витрину. На деле истории бывают разными, трагическими и даже детективными. И человек там не всегда отрицательный персонаж.
Таксидермист Государственного исторического музея Южного Урала Николай Балдин специализируется на птичьих чучелах. Он настоящий фанат пернатых и может часами рассказывать об их жизни и повадках. Свою работу он считает настоящим искусством. Наверно, поэтому его чучела выглядят удивительно естественно и живо. Николай Александрович может годами вынашивать идею, прежде чем взяться за работу. К примеру, сейчас он заканчивает чучело осоеда. Неопытный охотник случайно подстрелил хищника и принес его в музей еще десять лет назад. А вдохновение пришло только сейчас, когда мастер нашел в лесу подходящую корягу и старое осиное гнездо, подсказавшие удачную композицию.
Редким ремеслом таксидермиста Балдин занимается уже три десятка лет. О каждом чучеле в музее (даже тех, что были изготовлены сто лет назад) он может прочитать лекцию, а о своих — еще и занимательную историю. Послушаем?
Ночной налетчик
Дело было зимой на одном из частных подворий под Челябинском. Хозяева держали на дворе кур и кроликов, и в один прекрасный день они стали исчезать. Животные пропадали по одному с периодичностью в несколько дней, причем в буквальном смысле бесследно. От них не оставалось ни перьев, ни шерсти. Загадочный воришка делал свое дело филигранно, умудряясь даже не наследить на снегу. Подкараулить его тоже никак не получалось. Но помог случай. Однажды утром хозяева вышли из дома и увидели посреди двора мертвую птицу огромных размеров. Ею оказался филин. Судя по сильным ожогам на спине и лапе, бедняга ночью налетел на электропровода и погиб от удара током. После этого живность пропадать перестала. Тело преступника не стали предавать земле, а отвезли в музей. Николаю Балдину пришлось над ним изрядно потрудиться, чтобы скрыть ожоги.
Николай Балдин: «Аналогичный случай был описан в одном из очерков Василия Пескова в «Комсомольской правде». Там тоже филин таскал кур со двора, но однажды просто застрял в отверстии, через которое лазил за добычей. Хозяева его освободили и отпустили. Того филина уже давно нет. А наш много лет украшает собой музейную экспозицию. В каком-то смысле ему повезло»
Серая шейка? Гадкий утенок?
А вот это действительно грустная история. Сотрудник Особо охраняемых природных территорий поздней осенью нашел на замерзающем уже озере одинокую краснозобую казарку — редкую птицу из семейства утиных. У нее было перебито крыло, и она не смогла улететь вместе с сородичами. Человек пожалел ее, забрал домой и подселил к домашним уткам и гусям. Те, однако, невзлюбили новичка. Увы, это обычная картина даже для некоторых человеческих сообществ. То ли из страха перед тем, кто слишком отличается от массы, то ли из зависти к пестрому оперению одомашненные сородичи стали гнобить казарку. Ее кусали, щипали и не подпускали к корму. От страданий и физического истощения птица вскоре умерла.
Николай Балдин: «Не знаю, почему хозяин не отселил ее от домашней птицы. Когда ее привезли, это были кожа да кости. Один бок был почти полностью выщипан. На ногах были намины — воспаления и язвы, которые появляются при неправильном содержании. Вдобавок отвалился кончик перебитого крыла. Пришлось просить «запчасть» от старого чучела в одной из школ»
Конечно, лучше бы эти птицы продолжили жить в дикой природе. Но раз уж жизнь распорядилась иначе, стать музейным экспонатом — определенно не самая худшая участь. Кто знает, какую службу они еще сослужат в будущем для изучения редких видов животных.
