- День добрый, чем могу помочь?
Вздрагиваю – огорошенный. Вот этого не ожидал, так не ожидал. Думал, просто зайду потихонечку, посмотрю – и выйду, как в магазины заходил, где на витринах люди в разных одеждах или диваны в разных обивках. А тут на тебе, только просочился, бегут со всех сторон…
- Э-э-э… да я, собственно… посмотреть…
- Какие туры интересуют?
Нет, не отстанет от меня девушка, не отстанет, тоненькая, беленькая, волосы в пучок, только что не виснет на мне, чем помочь…
Черт меня сюда занес, в «Горящие туры», говорила мать, нечего хаживать, там чем вывеска ярче, тем гаже то, что под вывеской. Ну, это она привирает, конечно, там и хорошие вещи попадаются, но вот тут я влип так влип…
- А… какие есть?
- Да на любой вкус… вас что интересует, познавательные туры, курорты, шоп-туры, паломнические…
Хватаюсь за единственное понятное слово – как за соломинку.
- Познавательные.
- М-м-м… давайте посмотрим. Вот, горящий тур у нас в Лондон…
Хочу сказать – давайте Лондон, тут же спохватываюсь, что Лондон этот в копеечку обойдется, а копеечек я отродясь в руках не держал…
- Ну… а можно его посмотреть хотя бы, Лондон ваш? Не сразу же покупать, Лондон-то.
Девушка вздрагивает, будто я ляпнул что-то неприличное.
- Вы… вы хотите купить весь Лондон?
- Ну… не знаю еще. Я говорю, мне бы посмотреть его сначала, а то вот так куплю, а потом не понравится…
Девушка смотрит на меня – оторопело, растерянно. Девчонки за соседними столами переглядываются, перешептываются, косятся на меня.
- М-м… да, конечно… вот, тур со скидкой, всего сорок две тысячи.
Не понимаю.
- Это что… чтобы посмотреть Лондон, тоже платить надо?
- К-конечно.
Присвистываю. Это что-то новенькое. Ну, ясное дело, замучали продавцов такие как я, не покупают ничего, только товар смотрят. Вот и стали за смотр деньги брать.
- Ну-у… спасибо. Я подумаю.
- Да-да, приходите… вот визитка моя, если что.
- Спасибо, - беру цветную карточку, - а визитка сколько стоит?
- Что вы, визитка бесплатно.
Улыбаюсь – хоть что-то еще осталось бесплатно.
.
- А там Лондон предлагали.
Дед поднимает голову, с косматой бороды падает сосновая хвоя.
- Нет никакого Лондона.
- Да предлагали же!
Дед фыркает – большой, грузный, сеструхи мои фыркают вместе с ним.
- Если верить будешь во все, что предлагают… Мне вон тоже Лёнтий картохи наобещал по дешевке… Я-то и не смекнул, что к чему, купил, радовался еще… хорошо, мамке вашей похвастаться не успел… Гляжу, что за черт, там по верху в коробе картоха-то добрая, а что внизу, все гниль одна… вы мамке только не проболтайтесь....
Сеструхи фыркают.
- А там Париж предлагали.
-И Парижу никакого нету, - не унимается дед.
Хочу сказать – да предлагали же – не говорю, а то опять дед бурчать начнет, как ему картоху не ту продали и зипун не так залатали.
- И эту предлагали… Прагу.
- А-а, брага, это штука хорошая. Взял бы.
- Да не брагу… Прагу. Это там, в Чехии… там еще часы такие…
- Да нет никакой Праги. Вранье все, одно вранье голимое… Ох, Микишка, вроде парень большой, а в сказки веришь.
- Да было же… агентство там, горящие туры…
- И агентства никакого нет. И туров, - дед фыркает, хвоя летит с бороды, - ты там больше ходи по городу, и не такое увидишь… туры… дуры… а то своих дур тебе мало…
Сеструхи фыркают.
- Да не про вас я, чучелы крашеные… Вон, на селе девок сколько по тебе сохнут, бери не хочу, давно бы уже пирком да за сваде… ох-кхо-кхо…
Давится хвоей, чихает, фыркает. Вспоминаю. Вытаскиваю из-за пазухи.
- Вот… она картинку дала…
- Карти-инки… картинки в городе ничего… тю, хоть бы что покрасившее взял, а то…смотреть нечего…Вон, у Люськи посмотри, у нее много… из города…
Хочу сказать про Кипин – не говорю, опять дед скажет – нет никакого Кипина.
.
Зачем я вообще сюда пришел…
Главное – без денег, и опять сюда, знаю же, что сюда без денег не ходят. В город вообще без денег не ходят, это я такой – хожу, глазею, надо мной уже, наверное, весь город смеется, из дикого леса пришел, а туда же.
А вот пришел.
- День добрый, - девушка улыбается, прямо-таки вся лучится, - надумали?
- А… ну да… надумал.
Вспоминаю, как ее зовут. Алина. Ну да, Алина, так на картинке написано.
- У меня тут… вопросики остались…
- Да-да, конечно, слушаю вас.
- Про Лондон-то…
- Слушаю.
- А Лондон… это что?
- Лондон-то?
- Смотрит на меня – удивленно, ошарашено. Кажется, в ее кругах полагается знать, что такое Лондон.
- А то… Лондоны, они разные бывают, вы какой продаете?
- Город. Город Лондон. На юге Великобритании, стоит на реке Темзе, основан…
Пытаюсь представить себе город, который стоит на реке – не могу.
- А Париж – тоже город?
- Город.
- А вы только городами торгуете?
- Нет, почему же… и странами тоже…
- Улыбается. Смеется.
- Странными – кем?
Смеется. Звонко, заливисто.
- Странными странами. Вот, пожалуйста, Эмираты, прямой рейс, Тайланд, вылет из Москвы, Куба…
Хватаюсь за знакомое слово – как за соломинку.
- А-а, видел кубы, там в соседнем магазине такие стоят, а на них чашки всякие, тарелки… посуда, называется…
Девчонки заливисто хохочут, вот хорошо, хоть девчонок развеселил…
- А давайте я вам фотографии Лондона покажу, посмотрите…
- Давайте.
Присаживаюсь к ней, оглядываю офис, огромный веер на стене, как крыло дракона, раскрашенный мячик, разлинованный в клеточку, гипсовые фигурки людей – черных, желтых и белых, раскидистое дерево, на нем сидит какой-то зверек, видно, что не настоящий, плюшевый. На стене календарь, число, день недели, погода,
Восемнадцатое декабря, вторник, минус девять, и внизу картинка с облаками.
Девятнадцатое декабря, среда, минус десять, картинка с солнышком за тучкой
Двадцатое декабря, четверг, минус семь, картинка со снегом
Двадцать первое декабря, пятница, плюс девятьсот девяносто девять, на картинке нарисованы горящие камни.
- А это у вас что?
- Где?
- Вот тут… двадцать первое…
- А-а, это так… конец света… Ну вот, я фотки нашла, вот это Вестминистерское аббатство…
.
..сто пять, сто шесть, сто семь…
Считаю медяки. Всего сто десять. Сто десять раз по десять рублей – это много. Хватит на чашку в магазине Посуда. И на футболку в магазине Ля Сезон. А на Лондон не хватит.
Надо еще пошукать. Обшариваю карманы еще одного трупа, вытаскиваю какую-то труху, бумажки, а вот, монетки, только это мелкие совсем, это, наверное, копейки.
Еще собирать и собирать медяки – вон сколько мертвых лежат, целая улица, шарь и шарь по карманам, по сумкам, кое-где и рядом с умершим лежат медяки. Собираю. Поминаю добрым словом. Так дед учил, если у мертвого что берешь, помяни добрым словом. Хорошие, наверное, люди были. Добрые.
Вытряхиваю чью-то сумку, на ладонь падает бумажка с картинкой. Приглядываюсь – так и есть, на картинке единичка и нули, это сколько-то рублей, много рублей, может, и на Лондон хватит.
Иду в турагентство, так и быть, куплю у Алины этот Лондон, не для себя куплю, для нее. У хорошей девушки что бы не купить. А потом, может, как дед говорил, пирком да за свадебку. И что, что из города, вон они какие в городе веселые, да приветливые…
Подхожу к высотке, где турагентство, издалека вижу – что-то не так. А что не так, то и есть не так, где была высотка, подпирала небо синими стенами, теперь торчат вострым зубом черные руины, ржавеет стальной костяк.
Бегу туда – а что бежать, и так все понятно, останавливаюсь перед обломками камней, грудой песка, пыли, перед ржавыми балками. Здесь было крыльцо, стеклянные двери, здесь был холл, в нем какие-то магазины, будка охранника, лестница, лифт…
Ничего нет. И не войдешь, не поднимешься по лестнице на какой-то там этаж, где были фонтаны, и зимний сад, и какие-то картины по стенам, и Горящие Туры, и Алина…
Еще надеюсь на что-то. Может, успела сбежать Алина, может, запряталась, затаилась где-то, почуяла беду. Да нет, они беду не чуют, чуялки у них нет…
Хожу. Вынюхиваю обломки, высматриваю, ищу что-то, как будто можно найти что-то в этих руинах. Чувствую что-то, еще сам не понимаю, что, что-то здесь нечисто – в обломках, в ржавых остовах, в пыли столетий…
.
Делать нечего, по городу мотаться, один вот так домотался, сгинул, и не нашли его, и…
Молчал бы ты, дед.
Не молчит дед, ворчит и ворчит в памяти, бу-бу-бу, бу-бу-бу, так и вижу. Как наяву, как летят хвойные иголки изо рта, путаются в косматой бороде.
По городу…
Сам, поди, дед, по молодости по городу мотался, тебе и завидно, что я тут по ночам хожу…
Сегодня мне подфартило так подфартило, зашел в дом с вывеской – Кино, там в холле шкаф стеклянный стоит, а в нем игрушки. Я шкаф разбил, игрушек набрал, сеструхам, мамке, себе… чуть не сказал – Алине, а что Алина, где она, Алина, может, уже и нигде…
И что я иду туда, где высотка упиралась в облака, где били фонтаны, где зимний сад, и картины по стенам, и…
Замираю.
Что – упиралась, вот она, упирается в облака, сверкает огнями в темноте ночи, вот и вывеска широченная – Горящие Туры.
Поднимаюсь по лестнице, вот и фонтан, и зимний сад, и картины по стенам, все при всем, и стеклянная дверь, и Алина за столом…
- А-а, это вы… давненько что-то вас не было.
Прыгает сердце. Вхожу, устраиваюсь за столом, чуть не сбиваю гипсовую фигурку, хорош бы я был, если бы кокнул…
- Я вот у вас все спросить хотел… про Лондон… а то как мне его покупать, если я не знаю…
- Конечно, спрашивайте.
- Вот… вы говорите, на реке стоит, это как?
- А это дома на плотах стоят, по реке плавают – хохочет девчонка за соседним столом.
- Да ну тебя, Ирка, человек дело спрашивает, а ты…
- Челове-еек…
- А город на берегу реки стоит… вон, на фотках видите?
Вижу. Киваю. Смотрю на нее, такую живую, такую бойкую, и даже язык не поворачивается спросить – как же так, приходил вчера около полудня, а тут… а как… а почему…
- А Кипин у вас почем?
- Простите?
- Кипин, говорю, почем?
- Пекин, - смеется девчонка у окна.
Тоже смеюсь. И не спросишь, а как же… вчера…
- Ну что? – Алина смотрит на меня, лукаво, выжидающе, - надумали ехать?
Прикидываю, сколько насобирал по трупам медяков, надо бы еще.
- М-м-м… вот в пятницу, например…
- А в пятницу никак.
- Что, по пятницам в Лондон не пускают?
- Да нет. Видите же, на календаре, в пятницу как раз…
Вспоминаю.
- Конец света?
- Ну.
- А что его покупать? – усмехается, - сам придет.