-Ох, Петровна, ты не представляешь, какая теперь молодежь пошла! Смотрю на внучку и диву даюсь, что она на кухне вытворяет! Уж я её учу, учу, а она всё равно норовит по-своему сделать! Такая вредная девчонка, ужас! – Мария Ивановна в сердцах положила себе в чай третью ложку сахара и начала возмущенно его размешивать.
-Почему же не представляю? У меня ведь тоже внуки есть, слава богу. Тоже с разными характерами, так это и хорошо. А твоя Маринка молодец, давеча меня пирогом с грушами угощала, вкусно у неё получилось! – спокойно ответствовала Зинаида Петровна, пододвигая к подруге вазочку с печеньем.
-Так я об этом и говорю! –Ивановна кипятилась не хуже чайника. – С грушами! И кто её только надоумил, в яблочный пирог груши положить! Печешь пирог с яблоками – пеки пирог с яблоками!
-А у тебя что, есть отдельный рецепт пирога с грушами? – заинтересовалась Петровна. – Почему ты мне об этом не рассказывала?
-Нет, конечно! Да и откуда? Ты вспомни, ни у меня, ни у тебя на участке и груши-то не росли! Были яблони – так и пекли пироги с яблоками. Были сливы – так и делали из них сливяночку и варенье.
-А Маринка откуда рецепт взяла? Её кто научил? – Зинаида Петровна даже чашку отставила, так ей стало любопытно.
-Никто не учил, в том-то все и дело! Взяла просто, да и в яблочный пирог вместо яблок груши нарезала! Представляешь, какая противная девчонка? Да моя бы мать за такие подвиги меня бы полотенцем отхлестала, а эту попробуй тронь, характерная, зараза! – Мария Ивановна была так возмущена самоуправством внучки, что у нее даже подбородок дрожал. Будь она помоложе, да поменьше весом, наверняка бегала бы по кухне, заламывая руки в кулинарном (или воспитательном?) отчаянии.
-Эка хватила! Мать-покойницу вспомнила! – Зинаида Петровна была не в пример уравновешеннее подруги. Сейчас жизнь совсем другая, все вокруг новое, вещи новые всякие появляются, одежда уж не такая, как мы с тобой носили, ну и рецепты девка новые пробует, что такого? Вкусно же получается!
-Да не каждый раз и вкусно-то! – Марья Ивановна отвернулась к окну, размышляя – обидеться на подругу или продолжить разговор.
Решила пока не обижаться, не так много подруг у нее было. – Куда мы придем, если будем им потакать во всех их новшествах?
-Так мы уже пришли! – Зинаида и в молодости была хохотушка, и к тому времени, когда ее все стали называть в основном Петровной, ничуть не изменилась. Смеялась по-прежнему легко и заливисто.
– Смотри, и у тебя, и у меня телефон есть, разве плохо? Созваниваемся с тобой каждый день! У матерей-то наших, раз уж ты их вспомнила, такого не было! Да и про теплый туалет, про горячую воду в доме и большую ванну они и мечтать не могли. Что же ты от этих удобств не отказываешься, мать-то тебя с ними жить не учила?
Привязалась к девчонке за удавшийся пирог… Лучше бы порадовалась, что и внучка с тобой рядом, и правнучка на твоих глазах растет! Мой-то старший в другой город учиться уехал, неизвестно ещё, вернется обратно или там приженится…
-Да ну тебя! – Мария Ивановна все-таки обиделась.
– Тебя послушать, так у меня и горя в жизни нету! – она встала и двинулась к выходу.
-Так ведь и нет! – они дружили уже больше шестьдесяти лет и Зинаида Петровна прекрасно знала привычку подруги обижаться на любую ерунду.
– Варенья-то возьмешь? Малинового? Ты ж хотела – крикнула она вслед подруге.
-Возьму, – Мария Ивановна, уже успевшая дойти до дверей, вернулась обратно и взяла заботливо приготовленную для нее баночку.
– Вредная ты, Зинка, ты не хуже моей Маринки! Таких глупостей мне наговорила, что я и про варенье забыла даже! И смолоду такая была, как только муж тебя столько лет терпел!
-Ну, понеслась кривая в щавель… Опять обиделась. Ну, пообижайся, пообижайся, раз хочется, а в понедельник приходи, будем «рабыню Изауру» вместе смотреть! – Зинаида Петровна улыбнулась хлопнувшей двери и подумала – ох, Маша, Маша…
Сколько лет прошло, а ты все такая же…
Буду благодарна за ваши лайки и комментарии. Приглашаю подписаться на канал.