Вернувшись из школы, Володя быстро пообедал, помог бабушке Наталье убрать со стола и засел за учебники. Времени у него в обрез. Надо поскорее сделать уроки, кое-что переписать и еще засветло попасть на каток.
Склонившись над столом, Володя усердно трудился. Иногда озадаченно закручивал пальцем русый чубик и с тоской посматривал на коньки. Они лежали у порога, поблескивая никелем. Поспешно переписывая работу, Володя мысленно планировал: вот сейчас он закончит урок, захлопнет учебник и помчится на каток.
Но тут вдруг над головой у него со страшным звоном, брызнув осколками, разлетелось верхнее оконное стекло. В комнату камнем влетел крупный белый голубь и, обессиленный, дрожащий, упал на бабушкину кровать. Володя вскочил с места, не сразу сообразив, что случилось. С минуту он оторопело смотрел то на голубя, то на разбитое окно, через которое лился холодный воздух, а потом кинулся к двери.
- Бабушка! Бабушка!
А та сама уже спешила из кухни, встревоженная звоном.
- Господи! Это что ж такое? - остановилась она у порога, недоуменно оглядев комнату.
Разбросанное повсюду стекло, разбитое окно, голубь на кровати. Наталья Романовна подозрительно посмотрела на Володю: "Никак голубя гонял по комнате".
- Не я, бабушка, нет! Это голубь! - точно поняв мысль старушки, воскликнул Володя. - Сам в окно влетел и стекло разбил.
Наталья Романовна подошла к окну, выглянула на двор. Осколков стекла там не было. Значит, удар был оттуда, а не изнутри. Старуха засуетилась:
- Холод вон валит в окно. Володя, живо тащи молоток и гвозди!
Володя одним махом подскочил к старому сундуку, в котором дед Степан хранил инструмент. А через минуту бабушка и внук дружно заделывали дыру в раме.
Между тем голубь несколько оправился. Он уже не казался таким испуганным. Временами шевелился, поправлял клювом перья и, хотя вздрагивал от стука молотка, не проявлял никакого намерения улететь.
Вечерело. Идти на каток было поздно. Да это теперь и не влекло Володю. Он присматривался к голубю.
- Что же с ним делать, бабушка?
- Осмотреть надо: не ушибся ли? Потом накормить, напоить.
Вдвоем они осторожно подошли к кровати. Голубь насторожился, поднял голову, но не взлетел, дался в руки. Бабка Наталья распушила ему грудь и охнула: грудка голубя посинела от ушиба.
- Бабушка, ему больно? - с тревогой спросил Володя. - Может, смазать чем надо?
- Известно больно, а как же! Только не смазка ему нужна сейчас. Живо достань блюдечко и налей воды. А я хоть пшена принесу, пока другого у нас ничего нет.
Вскоре голубь клевал пшено и жадными, затяжными глотками пил воду. А Володя поскорее оделся и побежал к товарищу. Надо же рассказать Мише, как к ним влетел голубь.
В сумерках вернулся с работы дед Степан. Ему уже шестьдесят с хвостиком, но он еще крепок. Широкий, коренастый, как дуб, старик выглядел бы вполне молодцом, да вот нога подвела. Ногу он потерял в боях. Пришлось завести костыль.
Много воды утекло с тех пор. Борода Степана Петровича уже изрядно поседела, зовут его теперь дедом, но он еще не собирается на покой, работает. На первых порах, после приезда домой, он все боялся вернуться на завод: - Какой теперь с меня слесарь на костыле?
Старик поступил сторожем. Сутки дежурил, двое суток был свободен. Но вот его стала одолевать скука. Крепился Степан Петрович месяц, другой, но дальше не выдержал. Вернулся на завод слесарить. Ничего, пошло дело. Правда, не на сборке машин, как прежде, но все же на любимой работе, у верстака.
Но все равно в свободные от работы дни старик тосковал. Особенно вечерами, когда сын Илья собирался на охоту. Степан Петрович помогал ему чистить ружье, набивать патроны и с удовольствием рассказывал о былых удачных и неудачных вылазках на уток, на лису или зайца: в субботние же вечера, проводив сына и пожелав ему "ни пуха ни пера", мрачнел, ворчал на домашних до возвращения Ильи с охоты.
Встретив Степана Петровича у входа, Наталья Романовна помогла ему стащить полушубок и валенок. Старик отставил костыль, умылся, вытер руки и сел обедать. На столе дымились вареники, залитые сметаной. Степан Петрович пронзил вилкой вареник и пошел тянуть их один за другим, торопясь и обжигаясь. Спешить, собственно, ему некуда, но так уж привык он все делать быстро: и работать, и решать дела, и есть.
Спасибо за просмотр, ставьте лайки и подписывайтесь на канал!)