"Молодец-удалец! Возьми с полки огурец!", - говорила мне бабушка, когда я, бабулина крепостная, по её указанию, помыв посуду и полы, естественно, не одной и той же тряпкой, сяду устало на диван в надежде посмотреть "Чип и Дейл спешат на помощь", но, к сожалению, у папы тоже в субботу был выходной, и он переключал на футбол!
Именно поэтому я с детства возненавидела эту коварную игру, а мяч мне отомстил за ненависть во дворе, прилетев в мой, теперь уже горбатый, нос! Я бабушку спрашиваю:"А почему огурец-то взять с полки? Пирожок, вообще-то, говорится!". Но бабушка была дерзкая, как папа, поэтому говорила правду:"Потому что с твоим пузом и щеками даже огурец будет лишний, Настя!".
Я всегда была умной девочкой и сразу сделала вывод о том, что, как бы ты ни старался на работе-работушке, вместо долгожданной зарплаты-зарплатушки получишь - по горбатому носу и, возможно, огурец еще дадут, но это не точно. Хочешь пирожки - строй завод, пеки. Только так #иЭтоБигМаг.
Каждая суббота у нас начиналась с прожарки тараканов. Нет, мы их не ели. Дед как рыбак сидел на табуретке с полотенцем в руках вместо удочки возле разогретой духовки, выжидая тараканью банду, затем безжалостно давил их, чисто по-немецки, даже детей-таракашек стирал с лица земли. Бабуля в это время замешивала тесто на блины, наматывая кусок бинта на вилку и, макнув её в масло, смазывала сковороду. Она говорила, что это не бинт, а марлечка.
Папа сворачивал ковёр "вафлей", "начинкой" которой была пыль и волосня от нашей собаки, затем взваливал нам с Дрюней (моим коротконогим на то время братом) эту непосильную ношу на плечи, впихнув мне подмышку кривую покоцаную хлопушку, со словами "а кому сейчас легко?" и шёл пылесосить! Пылесосить! В то время, как я, муравьишка #вДушеМишка, тащила ковёр, не огромный, конечно, но всё же! Мне было тяжелее, чем брату, потому что я выше него, поэтому тащила конкретно я, а он сзади плёлся, держась за другой край ковра.
Забыла сказать главное - была зима. Но мы с Дрю находили самый грязный снег, где расстилали ковёр, прыгали по нему, а потом бабушка, почти вываливаясь вся из окна от злости, орала:"Не туда! Что почище место не могли найти? Ума палата! Настя- бестолковщина!". Ну, я думаю, подвинуть надо. И мы с братом, не скручивая, тащим ковёр в развёрнутом виде через весь двор на другое место и орём в ответ:"Так нормально?!". Бабушка к этому моменту уже, бросив свои блины, вылетела во двор с ёршиком на голове, надев пальто и валенки на голые ноги, выхватила у меня хлопушку и каак давай лупасить ковёр, не сказав нам с Дрю ни слова. Мне кажется, в этот момент она представляла, что лупасит меня, а не ковёр.
Дедушка дожаривал последний блин, когда мы с братом зашли домой, а мамы дома не было - она работала. Я, вообще, не помню, чтобы у нее хоть один выходной был. Она с одной работы на другую моталась. Туговато дела с деньгами были в те года у многих. А бабушкины крепостные, такие как мы с братом, и вовсе страдали, т.к. вольную им положено как минимум в 18 лет, а до тех пор весь мелкий быт возложен на их плечи.
Переделав дела по дому, мы с братом делили пару коротких пластмассовых детских лыж на двоих: ему-левую, мне-правую, и шли во двор скользить навстречу опасностям. Себе я всегда брала правую, т.к. я правша. Эндрю тоже правша, но я же старше, а значит, мне решать, кому достанется правая лыжина.
Моментами, это было счастливое время. В принципе, как и сейчас. Ведь когда у нас ничего не болит, есть работа, друзья... Мы воспринимаем это как должное. А когда болеем или теряем близкого человека, то сразу начинаем погружаться в прошлое, вспоминая, как же здорово было раньше. Но счастье не живёт в прошлом или будущем. Оно здесь и сейчас. Вы проснулись утром - улыбнитесь! Вот же она, жизнь!