Одно из самых ярких воспоминаний моего детства - это солнечный майский день, который начинался так:
- Сынок вставай, - разбудила меня мама, - Вы с папой в парк идете.
В Парк. Я вообще-то любил ходить с папой. Недавно вот на хоккей ходили. А тут Парк Горького. Почему Горького? Не понял, а спрашивать не стал. Мы в Москве жили первый год, а приехали из Комсомольска-на-Амуре. Там тоже был парк, и мы с мамой туда ходили как-то. Там качели, мороженное в стаканчике. Понравилось мне, но ярким событием не стало. Сходили и сходили.
А тут парк в Москве. Интересно. Жили мы на Пироговке, почти у Новодевичьего монастыря. Сейчас это принято называть тихим центром. Утренняя майская Москва была чиста и нарядна. Видимо, еще не убрали флаги и транспаранты после 1 мая, может повесили новые, не знаю. Главное детское ощущение от утренней майской Москвы 70-х - это ощущение свежести. То ли поливальные машины прошли, то ли ночью был дождик.
Меня очень удивило количество людей в форме на улицах. Причем форма была немного другая, чем я привык видеть на отце и его друзьях. И люди в форме были немолодые. Было много красных флагов, но не так много как неделю назад, на Первомай.
Мы доехали на троллейбусе до Садового кольца (я это, конечно, позже узнал, что до Садового) и потом, пересев на другой троллейбус и переехав через большой мост, приехали в Парк.
Парк был огромный. Конечно, намного больше чем в Комсомольске-на-Амуре. Ни качелей, ни каруселей я у входа не увидел. Но вот бросилось в глаза то, что было много разных людей. Тех самых, в непонятной форме.
Они стояли кучками. В некоторых было человек по 5-7. В некоторых несколько десятков. У одной группы была гармошка, и они пели мелодичные песни про платочек, про батальон. Мы с папой подходили к этим людям, он за что-то благодарил их. Они его обнимали в ответ. Гладили меня по голове.
Мне нравились эти немолодые люди в форме: они были добрые и, не знаю, как объяснить, какие-то очень дружные что ли. Как будто у них была какая-то общая тайна, какое-то знание, которого нет у меня, у отца, у других гуляющих в Парке. Несмотря на свой возраст, я это чувствовал очень ярко. И кроме того, я не мог понять, что меня еще смущало в их поведении.
У каждой группы этих людей, один из мужчин держал красный флаг. К своим пяти годам буквы я знал, но понять написанное не мог. Какие-то цифры 249, 153, буквы т.д., фр, кор. В общем непонятно.
Одна такая группа попросила отца сфотографировать их. Это были в основном немолодые женщины. Цвет формы немного отличался от остальных. Фуражки и погоны были синего цвета, и на груди было особенно много орденов и медалей. Сейчас я понимаю, что это наверняка один из легендарных женских авиаполков. И вот когда они встали и замерли, одна из них заплакала, сказав фразу, которую я тогда не понял: «С каждым годом все меньше». Все начали ее успокаивать, мы, отдав фотоаппарат, потихоньку ушли. И тут я сообразил, что мне показалось самым странным в их поведении. Они были очень веселыми, но очень... грустными. Как это получалось, я так и не понял.
Всю обратную дорогу отец рассказывал мне о войне. Что эти люди называются ветераны. Что много лет назад на нас напала Германия, убивала наших людей, захватывала города. А они все вместе, объединившись, спасли нашу страну. Если бы не они, не было бы ни его, ни меня. И страна была бы уничтожена. Впечатление на фоне увиденного было очень сильным.
Спустя много лет, я спросил у отца, специально ли он рассказал мне о войне после того, как я увидел ветеранов.
Он сказал "да". Спасибо ему за это.
А мне сейчас интересно, случайно ли получилось, что Советский Союз развалился, когда ветераны постарели и их поколение перестало играть самую значимую роль в обществе?
Может им невозможно было объяснить, что их страна, за которую они проливали кровь и отстояли от самого страшного врага, который был в истории - неправильная? Может их нельзя было убедить, что по отдельности жить лучше? Что по отдельности мы сильнее. Они-то точно знали, что это не так.
Это была их страна, которую они отстояли, с очень сложной историей, где были великие победы, полет в космос, создание промышленности, которой мы пользуемся до сих пор. А были страшные репрессии, поражения первых месяцев войны, к которой мы почему-то оказались не готовы.
Но они сохранили свою страну и передали детям.
А потом их страны не стало. Не сберегли. Почему, это другой вопрос.
Огромное количество фронтовиков умерло в 1991-92 годах. Случайно? Не знаю. Скорее нет. Как жить с тем, что все святое для тебя никакое не святое? То, за что ты проливал кровь, и за что погибали миллионы - это «мы сами виноваты»? Что их герои - никакие не герои? Мы-то почти приспособились, а они не смогли.
Сейчас ветеранов почти не осталось. Это и понятно, самым молодым из них хорошо за 90 лет. 9 мая часто встречаю мужчин и женщин лет 60-70 с орденами на груди невпопад. Ряженые? Скорее всего. Совесть - категория вне возраста.
Не знаю, поведу я свою младшую дочь 9 мая в Парк Горького. Тем более сейчас и Парк Победы есть. Может туда. По музею походим. Расскажу что-нибудь. Надо чтобы про войну знала.
Вот только то щемящее чувство единения огромного количества немолодых людей, чувство знания чего-то важного и великого я вряд ли передам. В этом может тот самый секрет Великой Победы. Конечно я попробую это объяснить. Смогу ли?
А оставшихся в живых очень мало осталось. Очень. Спасибо Вам живым и умершим. Мы никогда не забудем то, что Вы для нас сделали. И детям расскажем. И внукам. А они своим внукам. Это обязательно.
Спасибо, что дочитали до конца! Понравилась статья? Подписывайтесь, ставьте "лайк"
Читайте также:
Польша собирается воевать с Россией: шокирующие материалы польских СМИ
Газ в Европу. Куда, почем и сколько
Изоляция России неизбежна? Материалы китайских СМИ.
Китай или Европа: кто для нас лучше?
Зачем Чубайс репрессировал Шукшина?
Про Макрона, про Беларусь и про Нобелевского лауреата Светлану Алексиевич