Пенсионерка Тамара Балакина тяжёлые дни 1941-42 годов провела в осаждённом Ленинграде. Современный Петербург не жалует бывшую блокадницу.
Блокада. Как много об атом сказано, написано. 900 дней и ночей продолжалась осада Ленинграда, героического города на Неве, пережившего за свою историю немало войн, дворцовых интриг, переворотов. 8 сентября 1941 года немецкие войска захватили близлежащий Шлиссельбург. Этот дань и считается началом блокады Ленинграда.
Тамаре шёл тогда четвёртый год. Несмотря на это, она достаточно хорошо помнит войну. Особенно зиму 1941-1942, самый тяжёлый период, когда по льду Ладожского озера ещё не подвозилось продовольствие.
Тогда, будучи маленькой, она, наверное, не знала, что немцы разбомбили Бадаевские склады, в которых сгорели тысячи тонн муки и сахара, но понимала, что на каждого иждивенца выдаётся 150 граммов серого, как земля, хлеба.
Чтобы как-то прокормиться, её мама, Антонина Алексеевна, устроилась работать на почту. Как трудящаяся, она получала 250-граммовую пайку. Двухлетней сестре Вере хлеба было мало. Вера плакала, просила ещё. В отличие от неё Тамара не ревела, а тихо проглатывала свой кусочек и ложилась спать. От слабости ничего не хотелось, а заветный чёрный хлеб казался слаще самого вкусного торта.
С работы мама приносила «продукты», которые тоже употребляли в качестве пищи. Кожаные ремни, сумки, клей. Их долго вымачивали, резали на мелкие кусочки, отваривали.
Плохо было не только с едой. Жуткий холод, отсутствие воды, канализации. В комнате стояла буржуйка. В качестве дров использовали мебель, деревья, деревянные постройки. К концу блокады в городе не осталось ни одного забора, растащили и спилили всё, что могли. Рядом с домом, в котором жила Тамара, текла река Екатеринговка, не очень чистая, но из неё черпали воду. В Екатеринговском парке по весне щипали крапиву и лебеду.
Изнывали не только от голода. От огромных «хлебных» очередей. В них вставали ночью. Хлеб нужно было получить именно утром, потому что днём он мог закончиться.
Смерть – обычное дело
....Сестра Вера умерла в декабре. Антонина Алексеевна разломала шкаф, сколотила маленький гроб, увезла дочь и оставила там, где оставляли покойников (были такие места). Может пи сегодня кто-то представить себе, каково матери не хоронить, а просто оставлять в определённом месте тело своей умершей дочери!
В январе погиб папа. Бомба попала в цех Кировского завода, где Борис Михайлович ремонтировал танки.
В феврале скончалась бабушка. Тамара уже плохо помнит тот период, поскольку находилась в полуобморочном состоянии. Не выходила на улицу и, слава Богу, не видела всех ужасов блокадной жизни. Как люди падали в закоулках, на проспектах. Падали и умирали. Не видела, как людоеды и мародёры отрезали от мертвых куски мяса, воровали у голодных.
Тамару эвакуировали весной. Она помнит катера, которые с большой скоростью маневрировали по Ладоге. Водяные столбы вокруг. Немцы стреляли, хотя не могли не видеть, что на катерах везут детей. По высадке всех срочно погрузили в эшелон. Опять бомбёжка. Рухнувший вслед за поездом мост, многодневная голодная поездка…
В центре чугунка – ложка сахара
На Алтае шефство над пятьюдесятью ребятишками и двумя воспитательницами взял местный колхоз. Откармливали разными способами. Тамара до сих пор с наслаждением вспоминает огромный чугунок с варёной пшеницей, в середину которого высыпалась ложка сахара.
Весной 1945 года детей, у которых в Ленинграде остались родные, повезли домой. Остальные, утратившие связь с близкими, бежали за машиной и дико, надрывно молили? «Возьмите, возьмите с собой!».
В крик пустилась и семилетняя Тамара. На вокзале (в Ленинграде) какая-то старая тётя назвала её своей дочерью Девочка не поверила.
Пришлось воспитательнице сопровождать их до дома. Она признала мать лишь по истечении нескольких дней: настолько изменилась Антонина Алексеевна!
О блокаде ни слова
За всю жизнь мама никогда не рассказывала о блокадных страданиях. Война оставляла рубцы не только на теле.
В классе 273-й ленинградской школы, где училась Тамара, из 35 человек лишь у троих после войны остались отцы...
Времена нынешние, времена прошлые. Как всё перемешалось! Жизнь супругов Балакиных непроста. Геннадий Владимирович стал было рассказывать, что недавно приобрёл сочинения Пушкина («раньше было не достать»), что любит других классиков, и вдруг тихо добавил: «А вы спросите, как с нами обходятся сейчас».
Тамара Борисовна бросила на мужа строгий взгляд и объяснила, что это он про современный Петербург. Нравы там, действительно, изменились. В 2001-м побывала на праздновании 300- летнего юбилея. Понравилось, но вот беда: по дороге прихватило почки. Обратилась в больницу, где ей ответили «Платите деньги». Назвали круглую сумму. Не посмотрели на страховой полис, и даже удостоверение блокадницы не оказало никакого воздействия. В общем, не помогли старушке-пенсионерке люди в белых халатах. В «Скорую» также не смогла обратиться. Бесплатную машину обещали к концу дня. А за платный вызов нужно было отдать 3,5 тысячи, которых у пенсионерки, понятное дело, не было. Как и 60 лет назад, женщине оставалось уповать только на своё здоровье.
Владимир Мухин (Прим. Публикация 2004 года)
Понравилась статья? Поддержите проект! Подпиской и лайком, репостом и комментарием.