Материальные результаты деятельности человека (артефакты и особенности) не распределяются случайным образом по ландшафту, а группируются в различных пространственных масштабах и с различной плотностью.
Усилия по документированию этой изменчивости сдерживаются видимостью поверхности, выражением на современной поверхности, временем и стоимостью.
В результате археологические изыскания в Луизиане были сосредоточены на этом "объекте", причем "объект" определяется как произвольно ограниченный и ограниченный район, где плотность артефактов превышает определенный порог. В этом определении ландшафт разделен на площадку и не площадку.
Одним из следствий такого подхода является то, что прошлая деятельность рассматривается как серия отдельных локалей, и то, что произошло за пределами каждой локали (артефакты, которые не являются объектом), не важно для понимания прошлого.
Объекты могут варьироваться от нескольких метров в диаметре до нескольких сотен гектаров. Границы участка также могут быть определены топографическими особенностями, проблемами управления, границами собственности и другими современными видами использования ландшафта.
В Луизиане археологический объект определяется как место, содержащее не менее пяти артефактов и/или нетронутый объект, возраст которого составляет не менее пятидесяти лет, как с поверхностного, так и с подземного происхождения.
Места поверхностного рассеяния должны состоять из пяти или более артефактов на площади не более 30 x 30 м. Эти места представляют собой основную пространственную единицу для оценки археологических ресурсов и управления ими.
Однако для решения многих исследовательских вопросов часто используются более широкие пространственные параметры.
Концепции и терминология в рамках дисциплины не стандартизированы, но сайты могут быть сгруппированы по местам и регионам для аналитических целей.
Например, понимание региональных систем поселений требует картирования всех современных объектов, независимо от их размера, местоположения и плотности материалов.
Информация с конкретных участков может быть ограниченной, но она имеет решающее значение для решения исследовательских проблем, сформулированных в более широком пространственном масштабе.
За последние 50 лет в археологической дисциплине произошли многочисленные теоретические изменения. Некоторые из этих изменений влияют на то, как организуются и обобщаются археологические данные.
Эта задача становится все более сложной, поскольку в теоретических подходах практически отсутствует консенсус.
Во многих отношениях дисциплина стала довольно раздробленной, и эта тенденция имеет как положительные, так и отрицательные последствия.
С другой стороны, трудно сформулировать государственный план, в котором были бы определены цели и процедуры, посредством которых археологи могли бы общаться, объединять свои данные в единый массив знаний и оценивать прогресс в ответах на конкретные вопросы исследования.
С другой стороны, рассматривая прошлое с разных точек зрения, мы получаем знания, которые ранее не рассматривались.
Хотя Луизианская археология в настоящее время не имеет унитарной перспективы с четкой последовательностью предметов и событий, нынешняя схема дает более реалистичное представление о сложности прошлого человеческого опыта и затрагивает широкий круг вопросов, представляющих интерес и актуальных для более широкого круга ученых и широкой общественности.
Особое значение для будущей работы имеет широко распространенное сомнение в том, что социальные, политические, экономические, религиозные и другие связи человека интегрированы в дискретные "культурные" пакеты.
В настоящее время в рамках исследований изучаются различные аспекты взаимодействия человека в различных пространственных масштабах и ведется поиск сетей коммуникации, которые пересекают географические регионы, зачастую сложными способами.
Археологическая таксономия, основанная главным образом на стилях артефактов, больше не должна отражать прошлое "народов", которые были социально и экономически объединены в географически очерченные территории.
Стилистические таксономии остаются важными для организации и изучения археологических записей, однако отношения, основанные на других критериях (например, технологии, торговые отношения, политическая интеграция, религиозные идеи и мировоззрения), теперь также учитываются при изучении того, как люди выстраивались по отношению друг к другу и к окружающей среде.
Часть III Плана содержит текущую оценку нашего понимания основных культурных периодов государства с уделением особого внимания темам критических исследований.
В нем определяются важные пробелы в наших знаниях и рассматриваются новые исследовательские парадигмы, которые ставят вопросы, не рассмотренные в предыдущей работе.
Это обсуждение не преследует цели охватить все вопросы исследований или теоретические подходы, применимые к археологии Луизианы. Оно, скорее, обеспечивает рамки для включения Отделом в будущие планы и мероприятия.
В частности, она определяет области для целевых исследований, когда появляются результаты исследований, финансируемых за счет грантов. Темы и направления исследований, изложенные в этой части, также обеспечивают основу для оценки соответствия объектов критериям для включения в Национальный реестр исторических мест.
Хотя он не предлагает и не предназначен для представления контрольного перечня критериев, по которым можно оценить значимость, темы и темы исследований, изложенные здесь, являются одним из средств оценки исследовательского потенциала данного участка.
Оценка значимости объекта в соответствии с критериями Национального реестра исторических мест (см. ниже) должна основываться на потенциале объекта для решения важных исследовательских вопросов, включая, помимо прочего, те, которые определены здесь.
Ожидается, что исследователи разработают планы исследований и вопросы, отражающие особенности исследуемого участка, с учетом особенностей конкретного участка.
