Несмотря на то, что некоторые могут подумать, что ни любовь, ни деньги не заставляют мир "кружиться", - это причинная зависимость. Это не метафизическое утверждение, оно носит психологический характер. Человеческая когнитивная система построена таким образом, чтобы видеть причинную связь, определяющую развитие событий. Такое заявление открывает минное поле. Возможно, когнитивная система вообще не "видит", может быть, она просто действует. Или, возможно, она представляет собой события, но не то, что управляет ими. Ученые предложили набор эвристики, который перцептивная система применяет для определения причинно-следственных связей (ППС). ПСС могут фактически исказить наше восприятие событий и временной промежуток между ними. Они (даже если приобретаются за короткий период обучения) могут заставить людей изменить порядок событий в соответствии со временем, ожидаемым от их причинно-следственных моделей. Люди подменяют причинно-следственные умозаключения на другие виды суждений. Причинные понятия являются ключевыми игроками в обучении людей, рассуждениях, восприятии и некоторых аспектах языка.
Условные причины
Обоснование включает в себя выводы, основанные на новых убеждениях, на информации, которая известна с определенной степенью уверенности или просто предположительно является верной (в целях аргументации). Причинная аргументация включает в себя выводы о причинах и следствиях. Причинная связь - это не просто ассоциация, а нечто более длительное по своей природе: естественные законы диктуют, что является причиной чего бы то ни было, независимо от способностей к обучению.
По большинству мнений, ПСС отличаются тем, что они асимметрично поддерживают вмешательство: достаточные изменения причины (при прочих равных условиях) также изменят эффект. Поэтому причинно-следственное обучение - это не просто ассоциативное условие. Более того, ПСС следует логике, а не какой-либо стандартной символической логике, такой как пропозиционное исчисление или предикатное исчисление. Чтобы увидеть это, просто обратите внимание, что причинная логика не поддерживает стандартное правило логики вывода. Логика позиционирования делает ряд предположений, которые не делает причинная логика, а причинная логика делает свои собственные предположения. В целом причинную логику можно отличить от пропозиционной, по крайней мере, тремя способами:
- ПСС не просто оговариваются, а скорее представляют собой действующие в мире механизмы, которые вносят свой вклад (причины, факторы, способствующие, препятствующие) и создающие отдачу (последствия).
- эти ПСС разворачиваются со временем таким образом, что последствия не могут предшествовать их причинам.
- если переменная подвергается вмешательству или воздействию агента, не являющегося частью причинно-следственной системы, то последующие эффекты этой переменной меняются, а ее исходные причины - нет.
Вмешательство и противодействие условиям
Вмешательства - это изменения в причинной системе, вызванные изменением, внешним по отношению к системе. Эти переменные обычно являются агентами, которые, являются преднамеренными и имеют свои собственные мотивы для вмешательства. Но это не критично. Важно то, что действие переменной является достаточным для установки значения эндогенной переменной и что действие, влияет на систему только через переменную, на которую воздействуют, что нет никаких обратных путей к эффектам действия. В этом случае убеждения относительно нормальных причин изменяемой переменной не должны быть изменены вмешательством. Изменение не может быть диагностикой причин эндогенной переменной, поскольку изменение определяется внешним агентом, а не обычными причинами. В действительности, вмешательство является частным случаем объяснения. Например, я могу вмешаться, когда мой супруг готовит десерт, выключая духовку, пока пирог выпекается. Если вмешательство является достаточно сильным, то вмешательство по причине меняет свои последствия, а вмешательство в эффект не меняет его причин. Выключение духовки испортит торт, но это не отменит всю тяжелую работу, которую мой супруг уже проделал.
Принятие решений
Решения касаются действий, которые приводят к последствиям. В этом смысле принятие решений - это все о причинно-следственном анализе. Тем не менее, философы давно знали о важности причинности, и было разработано несколько теорий причинных решений. Основная идея этих теорий заключается в том, что выбор является вмешательством. Сложный вопрос для таких теорий заключается в том, что выбор иногда кажется наблюдением, а не вмешательством. Наблюдатель чужого выбора определенно узнает что-то о привычках и мотивах человека, наблюдая за тем, как он выбирает, и иногда выбор определяется бессознательными процессами, которые заставляют наблюдать за собственным выбором. Имеются также прямые доказательства того, что люди не соответствуют логике вмешательства. В случаях диагностического самообмана люди совершают определенные действия именно для того, чтобы доказать себе, что у них есть положительный признак. Нет объективного способа определить причину своих действий, будь то воля, бессознательный процесс или какая-либо внешняя сила. Поэтому иногда мы расцениваем оперативные силы как корыстные, поддерживающие нарратив, в который мы хотели бы верить. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что мы не всегда знаем, что делаем это.
Определение истинной причины
Размышляя о ПСС, мы обращаем внимание как на общие утверждения, так и на отдельные утверждения. Последний вопрос о фактической ПСС широко распространен в законодательстве, медицине, спорте и других областях и является необходимым условием для вынесения суждений об ответственности и вине. Люди выносят обоснованные суждения относительно легко, даже если есть конкурирующие причины, и, как известно, трудно представить официальную информацию о том, как они это делают. Философы выдвинули различные предложения, которые заострили дискуссию без достижения какого-либо консенсуса.
Проводится различие между преднамеренной (или личной) ПСС и физической причинностью. Причинная зависимость агента усиливается, если агент действует преднамеренно и с предвидением последствий. В поддержку этих утверждений ученые показали, что люди оценили умышленные действия как более причинные, чем эквивалентные непреднамеренные или физические события. Например, жена, которая намеренно дала мужу неправильные таблетки, считается причиной его недуга в большей степени, чем если бы его действия были случайными. Действия, предпринятые с помощью прогнозирования, также были оценены как более причинные. Наши интуитивные ПСС в социальном контексте включают в себя как мотивационные, так и эпистематические факторы.
Известно уже более 40 лет, что люди систематически допускают ошибки в своих суждениях о вероятности. Поэтому неудивительно, что они совершают систематические ошибки при использовании причинно-следственной структуры для оценки вероятности. Впечатляет чувствительность людей к качественной причинно-следственной структуре, но меньше впечатляет их количественная проницательность. Фундаментальная проблема, заключается в том, что ПСС поддаются двум интерпретациям:
- взгляду извне, в котором они являются репрезентациями вероятности,
- взгляду изнутри, в котором они являются (частичными) представлениями механистических взаимодействий.
Психологически, если не нормативно, то эти взгляды разные, и формализм не помогает проводить психологическое различие. Что беспокоит людей, когда они думают о ПСС, помимо просто моделей зависимости, так это повествовательное развертывание событий во времени. Процесс ментального моделирования помогает построить такие повествования. Это поддерживает большую часть рассуждений, но в настоящее время ускользает от строгого формального анализа.