Сегодня ближе к вечеру я шла по улице Писарева, наблюдая как она торопится жить. С питерским климатом, где лето может стать такой короткой жизнью, что и моргнуть не успеешь, это не удивительно. Поэтому тепло здесь воспринимают как неслыханную удачу, а поэтому на улицу кубарем стремятся дети, мамочки, папочки, и листва на деревьях кажется даже немножечко танцует, подрагивая в такт ветру. Я улыбалась и бросив взгляд во двор особняка Козлянинова, обнаружила серого кота. Вытянувшись стрункой, котик не то спал, не то думал о чем-то о своем, о кошачьем. Я присмотрелась к коту и вспомнила, что именно его Черный как-то гнал с клумбы особняка. Только я его перепутала с Чарли, тоже серым, но домашним. А этот явно расценивал не только эту улицу, а всю планету как дом, не имеющий ни границ, ни пристанища.
Я вошла во двор и представилась. Серый кот вскочив на месте, воскликнул "побьешь?!". "Ну что ты, я с едой", ответила я и положила корм. Котик не поверил сначала и смотрел на меня сверлящим взглядом, словно гипнотизировал, просвечивая как рентгеном. Я отошла от корма и тогда он, потеряв всякое самообладание, буквально накинулся на еду. "Кто ты?", спросила я. "Кашпировский", ответил кот. "Почему Кашпировский?", улыбнулась я. "А я лечить умею и даю установки - тут котик посмотрел мне прямо в глаза и добавил - правильные". Я понимающе кивнула и улыбнулась снова. "Не веришь?", снова посмотрел мне в глаза буравящим взглядом Кашпировский. Я скептично наморщилась и улыбнулась. "А зря, тут главное вера - ответил кот - у Черного как-то зуб болел. Я попис...посмотрел в лужу, говорю ему "попей и всё пройдет". А он попил и разозлился, а все потому что не верил. Кстати, Черного не видала?". "Нет, - ответила я, - несколько дней уже не видела. А почему ты спрашиваешь?". "Он думает, что убьет меня при встрече, - ответил Кашпировский и махнул лапой - не понимает он ничего". "Откуда ты знаешь, что он думает?", спросила я. "А я и мысли читать умею. Хочешь и твои прочитаю?", сказал Кашпировский. "Нууууу - протянула насторожено я - валяяяй". Кот почти доев корм, вытер усы, кашлянул и стал на меня смотреть, пристально, не мигая, а дальше баюкающим грудным тембром начал: "Это не гипноз, а сильное внушение....(пауза).... Не думай про особняк Козлянинова. Не думай про особняк Козлянинова". "Да чтоб тебя!", воскликнула я. "Ну вот видишь", ответил Кашпировский и снова стал на меня смотреть, также пристально, вдумчиво, настойчиво, безапелляционно. "Ну а сейчас ты что делаешь?", спросила я. "Даю установку - ответил тем же тембром Кашпировский - правильную". Что это была за установка, я не спросила, а почему-то пошла домой, не приходя в сознание.
