Налёт рекетиров
Валерия Александрова: в 1992 году в Кировограде один друг нашей семьи основал свой бизнес про продаже автозапчастей. Дела пошли очень хорошо, но вскоре ему стали угрожать. Он никогда не распространялся ни об этих людях, ни о их цели. Но мы догадывались, что он он сам ввязался во что-то незаконное, иначе его доход объяснить было нельзя.
Однажды рано утром дверь его частного дома вышибли пятеро неизвестных в масках. Они искали деньги. Но сразу информацию получить не удалось. Тогда они привязали к стульям супругов и стали их пытать. Сначала перерезали у них на глазах горло кошке. Потом избивали.
Хозяин все не желал говорить, и бандиты ужесточили меры. Они начали подносить руки жертв к открытому огню, тушить об их тела сигареты. Но, как нам позже рассказывали друзья, самое страшное ждало впереди. С каждого пальца их обожженных рук негодяи живьем вырывали ногти. Свои деньги они все-таки получили и скрылись.
Хозяин заявлять в милицию не стал. Жена его до сих пор периодически проходит лечение в психиатрической больнице.
Ширпотреб на рынке
Елена Мазур: сразу же после развала Союза, прилавки магазинов опустели. Невозможно было нормально ни одеться, ни покушать, ни приобрести средства личной гигиены. Зато массово забирали отложенное со своих сберегательных книжек. Вроде денег много, а нечего на них купить. Мы с мужем решили приодеть наших дорогих киевлян. Вот так стартовал наш коммерческий проект под названием «Качественные джинсы-варёнки и свитера из Турции». В девяностых ещё предпринимательства официального не было. Просто платили «местовое» на рынке и продавали. Торговали на местной «Бессарабке» в Киеве, это были 1992-93 года.
Товар приобретали на громадном турецком опте, что находился в Хмельницком. Привозили в Киев, «наваривали» буквально 200-300 процентов на каждой вещи. Очень было выгодно, так как налогообложения жёсткого не существовало, а людям надо было одеваться. Да и весь турецкий товар был отличного качества, сейчас такого точно нет. Единственное, что напрягало — это постоянные рекетиры, будто-бы нас «крышевавшие». Вот они могли содрать много денег. Вообще осталось много приятных моментов от благодарных покупателей. Сейчас у нас уже личный магазин, но такого азарта, как в 90-ые точно нет!
Общага и цыгане
Вера Савина: в 90-х сразу после училища студентам из пригорода найти жильё было сложно. Поэтому первое время после окончания учёбы я жила в общежитии в Харькове. Туда обычно заселяли работников государственных предприятий. Находчивые люди, стоит сказать, после распада Союза сразу приватизировали недвижимость и продавали, чтобы улучшить жилищные условия. Так позже сделала и я. В разное время в моей комнате жило двое, трое, а то и четверо девушек.
В 1996 году это были Люда и Зоя. Люда всё время попадала в какие-то нелепые ситуации, аварии, ставала причиной драк. Зоя же была из нас троих спокойней всего. И благодаря своему мягкому и покладистому характеру она быстрее всех и была удостоена предложения руки и сердца.
Люда с Зоей крепко сдружились, потому что вторая устроилась на работу в столовую предприятия, где работала первая. Я же всегда легко сходилась с разными людьми, была душой любой компании. На рынок мы тоже чаще всего ходили втроём, потому что там сильно промышляли воришки, цыгане. Как-то, когда Людка с очередным ухажером слетела в кювет на мотоцикле и лежала в больнице, а я была у сестры в Киеве, Зоя направлялась к Люде в больницу. Перед этим на рынке решила купить гостинцев.
Цыгане были страшной напастью, «работали» там издавна. Их милиция уже и не трогала. Старуха подошла к Зойке и сказала что-то про жениха и обещала всё уладить, а после подружка помнила только то, чему свидетельницей была я: мы сидели у Зоиного будущего мужа на следующий день, когда я уже вернулась, и приводили её в себя. Обобрали до ниточки. Больше того, так как дома никого не было, что стоило хоть каких-то денег, из комнаты вынесли. Не оставили даже более-менее нормальной посуды. Но закончилось всё хорошо. Вещи не вернули, но Зоя вышла замуж, Люда, когда её выписали из больницы, была удивлена опустелой комнате, но всё поняла.
В скором времени мы остались жить с ней вдвоём, а после и она уехала – в Москву. И были уже другие девочки и другие истории.
