В продолжение серии публикаций, посвященных видеоблогингу, поговорили с журналистом, автором документального сериала «Холивар. История Рунета» Андреем Лошаком — о попытках создать «русский Ютуб» с помощью олигархов, влогах Леонида Парфёнова, сожалениях Дудя и революции в интернете.
Андрей Лошак — журналист, в прошлом постоянный автор телепередач из цикла «Профессия — репортер» на НТВ. Сооснователь информационного портала «Такие дела». Автор документальных фильмов «Возраст несогласия», «Путешествие из Петербурга в Москву: особый путь» и других. Лауреат национальной телевизионной премии ТЭФИ.
* * *
В Москве было около пяти вечера. На Бали — около десяти. Мы созвонились по WhatsApp. Андрей Лошак уехал к океану после выхода последней серии «Холивара» в Сети.
— Мне требовался выход из этого информационного поля, — говорит он, а на заднем плане шумят волны. — Я слишком сильно в него погрузился.
— И как ощущения от пребывания в поле Ютуба?
— Я не планировал какой-то специальный выход в Ютуб. Документальными сериалами я занимаюсь давно, и выросло, наверное, целое поколение зрителей, которые не знают меня по работе на ТВ, но могут вспомнить именно благодаря документалкам. Я считаю, что мои докфильмы должны быть в открытом доступе не только на телевидении, но и на Ютубе. Это основная площадка для видеоконтента сегодня, и как-то обидно на ней не присутствовать.
Если говорить о зрительском внимании и узнавании, то сейчас выигрывает тот, кто делает что-то на Ютубе регулярно. Тут я в проигрышной ситуации.
— Это хорошо или плохо, на ваш взгляд?
— Пожалуй, я ощущаю, что должен присутствовать на Ютубе, но в каком именно формате — пока не знаю. Понятно, что индустрия Ютуб-контента сейчас на пике. Еще до того, как я выпустил сериал «Холивар», было много предложений о создании фильмов и сериалов. И сейчас они есть. Мне приятно, но пока еще ничего не сделал (смеется).
— Вдохновлялись ли вы какими-то зарубежными сериалами, когда задумывали «Холивар»?
— Если честно, я искал что-нибудь, чем можно вдохновиться, что-то близкое, но так и не нашел. На Amazon выходил сериал «Runet: Battle for the russian web» — по-моему, не очень вразумительный. Есть много фильмов и сериалов о Силиконовой долине, но чего-то классного именно про историю интернета я не нашел.
Я посмотрел фильм Вернера Херцога «О интернет! Грезы цифрового мира». Мне не понравилось. Херцог, конечно, великий, а этот фильм… в нем звучит лейтмотив, что у нас все делалось «копипастом». Но русский интернет очень специфичен, невозможно сводить его к какому-то западному образчику.
Что касается формы, мне понравилось, как был сделан фильм «Яндекс. 20 лет». Это рекламная работа, которую снял Вася Эсманов. И какие-то визуальные решения в этом фильме меня вдохновили.
— Тот формат, в котором вы сейчас работаете, очень дорогой. И по деньгам, и по времени. В одной серии вы можете оказаться сначала в Сан-Франциско, затем в Израиле, потом снова в России. В свою очередь Леонид Парфёнов выбрал как раз другое: он снимает все сам на селфи-палку. Какой формат, как вам кажется, более востребован?
— Мне сложно сравнивать эти жанры или смешивать их. Лёня делает влог. Он думал, что это будет что-то совсем простенькое: сел с вином и порассуждал о жизни. Но довольно быстро все это превратилось в трудозатратную историю. Я делаю традиционные журналистские сериалы. Более того, если в предыдущей работе — «Возрасте несогласия» — я ушел больше в сторону документалистики, то сейчас вернулся к закадровому нарративу, а это совсем телевизионный жанр. Но по-другому историю Рунета невозможно было сделать.
С Первым каналом, у которого есть доступ к широким массам, я не сотрудничаю и вряд ли когда-нибудь буду. Для меня единственный доступ к большой аудитории — это не относительно маленькие оппозиционные каналы, а все-таки Ютуб. И это понимают сегодня все. Ну, кроме тех, кто делает фестивальное кино и хочет, чтобы его посмотрело только элитное жюри в Амстердаме.
— Первую серию «Холивара» на сегодня посмотрели более 600 тысяч человек. Такая цифра вас устраивает?
— Конечно, я хотел, чтобы у каждой серии был миллион просмотров. К сожалению, этого не случилось. Но надо сказать, что просмотры растут, они не замерли на одной цифре. Не знаю, что еще сказать в свое оправдание (смеется). Мы с каналом «Настоящее время» вместе учились продвигаться на Ютубе. Возможно, были какие-то ошибки и мы могли форсить активнее и более умело. Но для канала это первый опыт такого большого и затратного во всех смыслах проекта.
— А если в финансовом смысле, то насколько затратным был ваш сериал?
— Мне кажется, не очень классно рассказывать, сколько стоил проект. Это весьма скромные деньги. Очень многого я не мог себе позволить. С другой стороны, я снял некоторое количество интервью, которые не вошли в финальный монтаж. Несколько интервью просто не удалось записать. Можно было сделать лучше, но в целом, с учетом бюджета, мы сделали максимум.
— В комментариях вас упрекают в политизированности сериала. Что вы об этом думаете?
— Ну да. С пятой серии мы резко повернули линию повествования. Но к этому нас подталкивает история. В начале 2010-х интернет стал политизироваться. Я не то чтобы противник этого, но мне не нравится, как это делает наше государство. Один из мотивов создания сериала был именно в этом.
Лично у меня с интернетом масса сентиментальных воспоминаний, и больно смотреть, как ему откручивают голову. Год назад возник законопроект «Об устойчивом Рунете» — это была последняя капля, я понял: надо что-то делать, пока интернет вообще не отключили.
— Были ли у вас планы выйти в интернет раньше?
— Лет десять назад у меня была идея сделать «телевидение без башни» — в интернете, на онлайн-платформах, но еще не на Ютубе. Как Caramba была, но и она возникла после нашей идеи. Мы с Парфёновым тогда ходили к Мамуту. Он нас поддержал, а потом слил. К неправильному олигарху мы пошли, поэтому ничего не вышло. Я ушел в документалистику, мне это направление нравится, но аудиторию Ютуба я потерял.
В 2015–2016 годах, когда я работал редактором «Таких дел», мой друг жаловался на своего 12-летнего сына: «Он все время смотрит Ютуб. Мы поехали отдыхать — и у него реально ломки начались из-за того, что он не мог посмотреть новые выпуски Ивангая». Только тогда я узнал, кто такой Ивангай, начал читать про него. То есть я знал о сообществе «Спасибо, Ева», но интересовался этим как политическим феноменом. О том, что существует культура Ютуб-блогинга и подростки плотно на ней сидят, понятия не имел.
Я тогда хотел сделать большой текст для 30–40-летних и разместить его в «Таких делах». Но я уперся в то, что все эти блогеры в гробу видали журналистов, даже взрослых и заслуженных. Они вели себя как западные рок-звезды, окруженные фанатками, которым ничего от жизни не нужно. Не отвечали на письма, посылали. На Ивангая я не смог выйти даже в «Холиваре».
А потом появился Дудь — и вся наша журналистская братия поняла, что мы упустили. Я считаю, что он — президент русского Ютуба.
— А Дудь отказался от интервью для «Холивара»?
— Да, отказался. Правда, потом писал мне, что жалеет. Но я все равно ему благодарен за пост в Инстаграме. Было ужасно приятно, когда Юра написал, что вырос на моих фильмах. Его зрители меня не знали, вероятно. Но узнали благодаря посту Юры и посмотрели сериал.
— Будете ли вы дальше снимать для Ютуба?
— Проект «Холивар» я закончил, улетел на Бали (смеется). Сейчас хочу перезагрузиться и понять, что делать дальше. Единственное, что мне хочется сделать для этого сериала, — показать интервью, которых нет в фильме. По комментариям я понял, где конкретно накосячил: не нашел места в «Холиваре» для Йована Савовича, Миши Вербицкого, Куваева и «Масяни» и других.
— Интервью с ними вы уже записали, но не использовали в сериале?
— Да. Это готовые, хорошие, самоценные интервью, пока не знаю, как их склеить. Мы хотим сделать из «не вошедшего» бонусное видео.
Вербицкий — это легендарный человек, который стоит у основ русского интернета. Мне была интересна амплитуда развития его взглядов. Он всегда занимает какую-то радикальную точку зрения, а потом меняет ее на противоположную. Сначала он был леваком и против капитализма, буржуазности и либеральных ценностей. Якшался с нацболами, проповедовал довольно людоедские взгляды. Выступал против Запада. Потом резко поменял взгляды: теперь считает, что главная проблема России не в западном влиянии, а в «путинизме». И снова радикален в своих высказываниях.
С Олегом Куваевым получилось очень веселое интервью. Понятно, что «Масяня» — это сам Куваев, с ним легко общаться и прикольно. Жалко, что в основной сериал эта беседа не вошла.
Еще жалко, что туда не попало трехчасовое интервью с Йованом. Он мыслитель, интернет-философ. Я был в Кремниевой долине, общался со стартаперами и понял, что вижн (предвидение будущего. — Прим. ред.) намного важнее умения программировать, это главная составляющая успеха в любом интернет-проекте. У Йована есть вижн, он видит гораздо шире и больше, чем я. Он глубже и тоньше понимает природу Рунета.
— И все-таки в сериале его нет.
— Да. Наверное, причина в том, что он мыслит настолько глобально, что запихнуть его в формат телевизионного ретроспективного нарратива крайне сложно. Про него нужно снимать отдельный фильм.
— Есть ли в истории Рунета тема, которой нет в «Холиваре», но вам бы хотелось о ней рассказать?
— Меня подталкивает вернуться к теме Рунета существование «серого» интернета и даркнета. Иностранцы узнали о русском интернете не благодаря Яндексу или Дурову, а стараниями хакеров. Это главный русский бренд за рубежом. Хакеры не только политические: в США куча процессов над русскими кардерами — это люди, которые взламывают банковские аккаунты и деньги с карточек воруют. Мы выходили на них, но я специально не стал касаться этой темы в сериале, потому что она требует отдельного погружения. Заделы и контакты остались, я бы хотел к ним вернуться и сделать один фильм или мини-сериал.
В нем должно быть что-то подобное тому, что делала «Лента.ру»: о том, что Россия — столица «закладок», о «Гидре». В «Холиваре» почти не было ничего о порно. Возможно, в фильме о «сером» интернете я эту тему раскрою несколько шире.
Есть интересная история о «королях спама», которых в России было много. В Америке о них книги пишут. Кое-кто из них сейчас легализовался. Но общаться с ними сложно, конечно. Эти ребята не очень любят публичность.
Играть не по правилам, не придерживаться законов — это очень в русской природе. Мы и с государством так взаимодействуем, и с интернетом. Поэтому нелегальная или полулегальная Сеть получила в нашей стране такое развитие.
Часть сценария этого фильма у меня уже, можно сказать, готова. Может быть, я придумаю какой-то регулярный формат, который был бы мне интересен. Я пока в поиске. Посмотрим, может, меня на Бали накроет — и сделаю что-то стоящее (смеется).
Записала Наташа Хомякова
Читайте также:
- Хейтеры, няши и критиканы. Надо ли банить неадекватов в соцсетях (и в Дзене)