Причалившую к берегу холеную плоскодонку мигом обступили полукольцом скучающие от бесклевья рыболовы. Тыча пальцами в специально не спрятанные в рюкзак трофеи, все поочередно доставали вопросами усатого мужика в штормовке болотного цвета: «Где ловил и на что?» Ответ был кратким и ироничным: «Места, парни, надо знать!»
Так и не добившись ничего путного, поникшие рыбаки разбрелись к своим снастям. Этот усатый дядя появлялся на водоеме всегда глубокой ночью, когда берег еще пустовал, и всегда возвращался к обеду. Каждый раз на дне его лодки кучей лежали десятка два-три отборной плотвы. Из снастей — только одна удочка. На какой глубине и на что он ловил, оставалось неизвестным. Когда меня порядком утомило несколько зорь подряд валяться на берегу и, вследствие полного бесклевья, травить пустые беседы с соседствующими рыбаками, то решил мужика «вычислить». Чтобы не «проворонить» его появление, появился на берегу в полночь.
Накачав свою лодку и затянув ее для маскировки в прибрежный тростник, улегся рядом и в полудреме стал слушать тишину. Совсем скоро послышались голоса, и возня на берегу. Но это был не он. Пара каких-то рыболовов, «застолбив свое» место для утренней ловли, повалились спать. Через час липкая тишина окутала окрестности и затянула меня в сон. Проснулся резко, от какого-то внутреннего толчка. На горизонте уже появились первые проблески ранней летней зари. Предрассветная гладь реки спокойна и незыблема, прибрежная растительность будто окаменела, не шелохнется. Только с боку доносится храп, похожий на звериное рычание, двух пришедших ночью рыболовов.
Вроде послышалось, но нет, отчетливо уловил еле слышные шлепки весел. Всмотревшись в простор дивной предрассветной поверхности, заметил удаляющийся к противоположному берегу знакомый силуэт плоскодонки. Да, чуть не прозевал! Смыв с лица сон прохладной водой реки, вытаскиваю из укрытия лодку и спешно отчаливаю от берега вдогонку. Немного схитрив, гребу наискосок выше по течению: если что, то просто сплавлюсь вниз.
Стало светлее, но до восхода солнца еще добрый час времени. Как назло, по реке пополз, молочный туман. Плоскодонка остановилась метрах в десяти от берега, на самой границе зарослей лопухов кубышки. Наклонившись из лодки, усатый мужик стал быстро перебирать руками листы, ковром зелени покрывшие поверхность. Догадаться было не трудно: он собирал кого-то, кто закрепился к листам с обратной стороны. Метрах в ста выше по течению я последовал его примеру, заехав на лодке в самую гущу лопухов. Так и есть: снизу листов лопухов прилипли небольшие красные пиявки. Очень быстро набрал в банку около тридцати штук наживки.
Туман сгустился так, что мой объект наблюдения исчез из виду. Выбравшись из зарослей, тихо начинаю сплавляться. Якорь-груз держу наготове. Вот и окутанная туманом плоскодонка и сидящий в ней, ко мне спиной, охотник за плотвой. Соблюдая рыболовную этику, тихонько опускаю груз и замираю в двадцати метрах от плоскодонки. Раскладываю легкую поплавочную удочку и цепляю на крючок верткую пиявку. С помощью веревки на грузе определил, что глубина под лодкой полтора метра. Подстраиваю под глубину снасть (чтобы пиявка волочилась по дну) и делаю плавный заброс по краю границы лопухов. Поплавок медленно заскользил по течению. Мой поплавок гусиный (среднего размера), основная леска 0.2, поводок 0.15 мм, крючок No5.
На второй проводке поплавок ушел в сторону, и я тихонько вытащил небольшого окунька.
Сосед же в плоскодонке хлестко подсек, и над водой показалась серебристая рыбина. Тут я и заметил, что расстояние от поплавка до висящей на поводке рыбы совсем незначительное, да и бросал он к самому краю лопухов. Стянув свой поплавок вниз, установив спуск около 20 см, и, зацепив на крючок свежую пиявку, аккуратно забрасываю удочку. Пиявка шлепнулась в воду в сантиметре от выпирающего из глубины темно-зеленого лопуха. Поплавок, еще не успев выровняться, тут же задрожал и юркнул под воду. Моментально сделав подсечку, почувствовал, как на леске заходила рыба, и вытянул первую плотву размером с хорошую ладонь.
После этого момента было потеряно из внимания все находящееся вокруг. Был только я, удочка и пятачок поверхности у самой кромки зеленого ковра. Если пиявка, при не типичном забросе, падала от края лопуха больше, чем на расстояние в 15 см, поклевок не было совсем. Но если заброс получался точным, то поклевка ждать себя не заставляла. Я так увлекся ловлей, что не заметил, как взошло солнце, рассеялся утренний туман и... закончились пиявки. Тут уж пришлось оглядеться по сторонам и взглянуть на все также заякоренную впереди плоскодонку. «Усатый» сидел в лодке боком, наблюдал за мной и пыхтел сигаретой. Когда он увидел, что я закончил ловлю, взмахнул рукой и крикнул: «Уловом доволен?» Глянув под ноги, где на дне лодки беспорядочно барахтались десятка два отборных плоток, я весело ответил: «Вполне доволен!»
Вскоре погреб к берегу, где скучали рыболовы. Теперь они и меня засыпали вопросами. Но я уже знал, как отвечать: «Места, парни, надо знать!»