Когда я заметила, что уже в который раз думаю, глядя на незамерзающую полынью, о том, как хорошо было бы погрузиться в эту темную холодную воду с головой, и как быстро я лишилась бы чувств, потому что глубоко, а вода ледяная, я заставила себя думать об этом всерьез.
Бывает, мне нравится состояние меланхолии, но по природе я жизнелюбива. В ту зиму мне в самом деле хотелось утопиться (в предыдущем тексте про любовь я не преувеличила). Мысли о самоубийстве кажутся мне большой неблагодарностью по отношению ко всему, чем одаривает меня жизнь.
Когда я заметила, что уже в который раз думаю, глядя на незамерзающую полынью, о том, как хорошо было бы погрузиться в эту темную холодную воду с головой, и как быстро я лишилась бы чувств, потому что глубоко, а вода ледяная, я заставила себя думать об этом всерьез.
Сейчас объясню, что это такое. Я совершенно не хотела принимать происходящее. Третья беременность, самая желанная, и я ношу ее одна. Как такое вообще может быть?! У меня темнело в глазах от ужаса, стыда и страха. Мне не хотелось принимать жизнь такой, какая она есть. Но я плохо отношусь к самоубийцам. Где-то в здравой части меня, мне не хотелось бы оказаться среди них.
Заметив, что мысли о смерти, стали для меня утешительными, хоть я скорее игралась ими, чем действительно намеревалась осуществить, я предложила себе конкретный вопрос: собираешься ли ты жить после всего этого?
После такого позора.
Я решила не слезать с этого вопроса, пока он не решится совершенно определенно. Лучше озвучить себе это свое побуждение свести счеты с жизнью, и все время помнить о нем, чем подсознательно искать смерти и нарваться на какой-нибудь несчастный случай в автокатастрофе. В те дни я хорошо чувствовала, что если ты хочешь умереть, ты умрешь. Как-нибудь случайно, даже делать ничего не надо. Достаточно только намерения.
Мне трудно было ответить себе на вопрос, хочу ли я жить дальше. Теоретически да, а на практике - я прямо ненавидела то, как сложились мои отношения с отцом будущей дочери. Вернее, как они не сложились. Сам факт того, что такое может со мной происходить, оскорблял мое благоговейное отношение к жизни. Уже второй месяц, я не знала, хочу ли жить, и ответ не приходил.
Тогда я стала рассматривать вопрос исходя из практических соображений. Во-первых, все-таки лучше быть счастливой, чем несчастной. Во-вторых, а как же дети? Их, конечно пристроят, но было бы радостнее, если у их мамы все сложилось хорошо. В третьих, зачем это горе моим родителям, братьям, сестре, кто я буду после этого! В четвертых, какую ненужную черту это провело бы подо всей моей жизнью. Люди, вспоминая меня, вольно или невольно думали бы, - она плохо кончила, - и это обесценивало бы все, что я люблю. Рассуждая так с собой изо дня в день, проговаривая себе эти и подобные аргументы, я в какой-то момент решила, что буду жить.
Мне еще не хотелось, но я уже твердо знала, свое решение, как и почему я на него вышла. Таким образом я с собой договорилась.
Значит теперь надо брать курс на выживание, вытаскивать себя из этой ямы. Направление было задано, и задача стала понятна и убедительна. Самый верный способ ее осуществления - сделать так, чтобы жить хотелось.
О том, как я заново прививала себе вкус к жизни, напишу в другой раз.
Спасибо!