Теория дифференциального воздействия (ТДВ) может помочь объяснить, какие услуги и поддержка наиболее эффективны, для каких молодых людей, подверженных риску, являются наиболее эффективными.
В качестве дополнения к растущему пониманию того, как генетические и фенотипические особенности ребенка влияют на результаты лечения, ТДВ фокусирует внимание на относительном влиянии окружающей среды на психосоциальное развитие ребенка.
С точки зрения экологических систем устойчивость ребенка, подвергшегося жестокому обращению или оставленного без внимания, связана с наличием и доступностью контекстуально и культурно значимых услуг, способствующих позитивному развитию в контексте значительных трудностей.
Хотя интуитивно понятно, что жизнестойкость отдельного ребенка зависит от качества получаемых им услуг и поддержки, большая часть литературы по жизнестойкости сосредоточена на изменении личности, а не на изменении качества их среды обслуживания.
Даже когда детям предоставляется лечение привязанностью, интенсивная семейная поддержка, когнитивно-поведенческая терапия (основанная на повышении мотивации к переменам или саморегуляции) или другое психосоциальное лечение, мало внимания уделялось тому, оказывают ли вмешательства различное воздействие на детей с различными профилями риска или разным уровням доступа к ресурсам, необходимым им для преодоления стресса.
Устойчивость, понимаемая с экологической точки зрения - это способность людей ориентироваться на ресурсы, необходимые им для достижения успеха, и вести успешные переговоры о предоставлении ресурсов способами, которые будут иметь для них значение. Однако этот потенциал не является скрытым внутри человека, а отражает наличие и доступность комплексного комплекса индивидуальных и системных услуг и поддержки..
Чем более способной будет среда, в которой находится ребенок, тем больше у него будет возможностей для эффективного ведения переговоров и ведения переговоров, когда его психосоциальное благополучие окажется под угрозой.
Хотя связь между услугами и жизнестойкостью легко различима, вопрос какие программы лучше всего подходят для детей остается в основном нерешенным.
По мере того, как услуги все больше переходят к научно обоснованной практике, возникает необходимость в уточнении нашего понимания взаимосвязи между факторами, способствующими повышению риска и качества услуг, которые, скорее всего, будут способствовать позитивному развитию детей, растущих в неблагоприятных условиях.
Дифференциальная восприимчивость по сравнению с дифференцированным воздействием
Идея о том, что различные услуги приводят к неоднородным результатам, варьирующимся от полезных, нейтральных и даже потенциально вредных, находит поддержку в исследованиях дифференцированной восприимчивости.
Люди более или менее восприимчивы к условиям окружающей среды из-за того, что находятся внутри них. Некоторые индивидуальные качества позволяют нам лучше работать в стрессовых ситуациях, например, способность эмоционально закрываться, в то время как эти же самые качества могут подвергать нас риску, когда наша окружающая среда богата ресурсами и поддерживает.
Например, специфические генотипы и фенотипы (например, темперамент) более или менее подвержены влиянию таких вмешательств, как когнитивно-поведенческая терапия. Таким образом, ТДВ является зеркальным двойником ДСТ фокусируясь на условиях, которые предсказывают воздействие услуг и поддержки, а не на генотипических и фенотипических характеристиках, связанных с конечными результатами.
Однако, когда дело доходит до понимания мер воздействия на уязвимые группы населения остается неясным, не проходят ли пациенты лечение из-за личных недостатков или из-за того, что лечение не учитывает социальные экологические факторы, которые подвергают клиентов риску возникновения психосоциальных проблем.
Например, 126 матерей с тяжелыми депрессивными расстройствами, живущих за чертой бедности и воспитывающих ребенка в возрасте 12 месяцев, были случайным образом распределены по двум различным группам вмешательства.
Усиленный уход на уровне общины, включающий направление в службы, уже существующие в женских общинах, и межличностная психотерапия с высококвалифицированным терапевтом.
Как и прогнозировалось, различные генетические профили предсказывали разные результаты для каждой группы вмешательства. Женщины с генетической предрасположенностью к стрессовой реакции, которая обычно проявляет активность среди людей, подвергшихся насилию в детстве, получили больше пользы от межличностной терапии, чем женщины, получающие расширенные общественные услуги.
Для женщин с длинным аллельным вариантом гена-транспортера серотонина , который, как известно, защищает от депрессии, поскольку помогает регулировать настроение и эмоции, результаты были гораздо более сложными.
Среди населения в целом психотерапия и уход на дому были одинаково полезны для уменьшения симптомов депрессии. Однако 54% опрошенных женщин показали значительно лучшие результаты при прохождении межличностной терапии, чем при усиленном уходе на уровне общины.
В соответствии с теорией дифференцированной восприимчивости эти же женщины также сообщали о худших исходах (более депрессивных симптомах), если они состояли в расширенной общинной группе по уходу.
Другими словами, их генетический профиль, по-видимому, обусловил их дифференцированную чувствительность к обоим видам обращения.
Это может быть чрезвычайно важным выводом, поскольку они показывают, что генетическая предрасположенность влияет на эффективность различных видов лечения для людей, находящихся в неблагоприятном положении.
Однако существуют две проблемы с исследованиями, которые касаются исключительно дифференцированной восприимчивости.
Во-первых, индивидуальный подход требует генетического тестирования и расового профилирования, что не является ни практичным, ни этичным.
Во-вторых, в этих исследованиях не учитывается контекст. Почти все внимание в данном исследовании уделяется диагностике мелочей экспрессии генов, в то время как качество женской среды описывается только в самом широком эпидемиологическом контексте.
Являются ли эти услуги неприемлемыми с культурной точки зрения? Женщины с короткими аллельными генотипами могли быть менее чувствительны к этим заболеваниям, что делает психотерапию менее полезной в качестве вмешательства.
Вместо того чтобы фокусироваться на дефиците индивидуума, можно задаться вопросом, является ли характер дифференцированной восприимчивости в основном результатом лечебной среды: психотерапия предлагает более воспитательное, культурно приемлемое вмешательство, в то время как общественные услуги (которые в большинстве случаев не были доступны до проведения исследования), скорее всего, были более низкого качества.
Не исследуя лечебную среду с такой же строгостью, как и биологию человека, трудно сказать, было ли изменение, ставшее результатом межличностной психотерапии, потому что оно хорошо вписывалось в один конкретный генотип или потому, что вмешательство показало себя перспективным для группы населения, сгруппированной вместе с окружающей их средой.