-Меня зовут Матвей Иванович - представился продавец, когда Аля шагнула за прилавок. - А Вас?
-Алевтина, можно Аля.
-Очень приятно, Аля, присаживайтесь, пожалуйста. - Матвей Иванович указал на офисное кресло, покрытое пледом, устраиваясь сам напротив на высоком, похожем на барный, деревянном табурете.
-Вам удобно? - спросил с искренней заботой.
-Да, вполне. - Алевтине действительно было удобно и даже неожиданно уютно в этом странном закутке.
-Я должен рассказать Вам одну историю, можно сказать, семейное предание. Все, что Вы услышите - правда от начала до конца. Вы не против?
-Разумеется. Я Вас слушаю. - Алевтина была заинтригована и нервно напряжена. У нее возникло ощущение, что она не смогла бы сейчас никуда двинуться, пока не услышит то, что хочет рассказать этот незнакомый человек.
-Мы с моей женой встретились не случайно. Представляете, мы приснились друг другу во сне! - в глазах Матвея Ивановича зажегся огонек. - Ей приснилось, что на набережной, где она гуляла, ее встретил молодой человек с букетом белых роз. А мне приснилось, будто некий голос всю ночь твердит мне: "Сегодня на набережной, в 5 часов", и так до утра. Днем я было забыл о нем, но ближе к пяти вдруг вспомнил, и так явственно снова услышал эти слова, что все бросил и помчался к набережной. По пути меня еще задержала старушка, продававшая цветы: "Купи, милок, последний букетик остался, выручи!". Ну, я не глядя, схватил букет, сунул ей деньги. Разволновался, как школьник, почему и сам не знаю. Иду, во все стороны головой верчу - что, где я должен увидеть? А потом вдруг будто солнце вышло из-за туч и осветило именно ее, и я сразу понял, что это к ней я бежал, к ней меня позвали. К моей Любушке.
Матвей Иванович опустил глаза, но его лицо также светилось изнутри молодым, ясным светом. Когда он поднял глаза на Алевтину, они улыбались, светясь.
-Прожили мы с Любушкой в любви и согласии семь лет, а детей Бог не дал - продолжал Матвей Иванович, а Аля тихо, почти про себя проговорила: "Как мы".
-А Любушка, надо сказать, так детей любила! Стоило ей коляску с ребеночком увидеть, так она точно прилипала к ней, как загипнотизированная могла идти рядом. Или за стенкой у соседки мальчик родился, так Любушка моя ночами лежит и слушает, как тот плачет. Она уже и отличать могла отчего малыш не спит - когда есть просит, а когда перепеленать требует. Я и с врачами знакомыми говорил, они только успокаивали, мол синдром материнского инстинкта, ей родить надо. Так ясно дело, да разве мы не хотели, не старались? И патологий никаких не обнаружилось, а детей нет и нет.
И снова Алевтина чуть заметно произнесла: "Как у нас".
-Меня по служебным делам в ту пору в Европу направили, жену разрешили взять, вот мы с Любушкой и покатили. Я радовался - развеется моя голубушка, на заграничное житье-бытье посмотрит. И правда, много мы чего повидали, глаза у нее повеселели. А однажды набрели на блошиный рынок - барахолка по-нашему. Ходим, ходим, а жена будто ищет что-то особенное. Я спрашиваю, а она меня и не слышит, почти бегом бежит, точно упустить чего-то боится. Я уж совсем из сил моральных выбился, разнервничался, не пойму, что это на нее нашло. И тут вижу, она застыла возле одной стоечки, будто вкопанная. Подхожу, а на стойке вот эти ангелочки выставлены, и моя Любушка глаз от них оторвать не может.
Я, видя такое дело, решил, не торгуясь купить ей этих мальцов. С продавщицей пытаюсь заговорить, цену спрашиваю, а она на меня и не смотрит, на Любушку во все глаза глядит так же, как Любушка на ангелочков. А затем молча подходит, берет их и подает жене. "Это Вам, - говорит, - берите, они Ваши". Я деньги достаю, расплатиться хочу, а она только: "Нет-нет, они не продаются".
Вот так они у нас в семье оказались. Любушка с ними возилась, точно с детьми малыми, пылинки с них сдувала. А через год, не поверите, у нас двойня родилась - два мальчика. Богатыри выросли! - в голосе Матвея Ивановича зазвенела гордость.
-Неразлучно вместе росли, что один, то и другой. Вместе в море влюбились, парусами бредили. Вместе выучились, моряками стали.
Матвей Иванович прервался, и словно бы потух. Добавил сдержанно:
-А Любушки моей год, как не стало...
Алевтина сокрушенно глянула, хотела произнести слова соболезнования, но Матвей Иванович остановил жестом, продолжил:
-Ничего, я ведь по делу, по ее, Любушкиному наказу здесь. Она мне наказала ангелков этих передать той, кому они так же, как ей когда-то, в душу западут. И не продавать ни в коем случае, кто бы сколько не посулил.
Вижу, что Вы теперь их хозяйка. Вот и весь сказ. - Матвей Иванович с улыбкой, в которой угадывались грустинки, посмотрел ей в глаза. А Аля растерялась.
-Я не могу их взять - прошептала она. На глаза снова навернулись слезы, затем потекли разом неудержимым потоком. И она, всхлипывая, комкая мокрый платок, поведала Матвею Ивановичу свое горе.
-Я не могу их взять, - повторила она в завершение - они для любящих людей, у которых есть надежда, а у меня все умерло.
Матвей Иванович встал с табурета, наклонился к Алевтине, взял ее руку в свои ладони.
-Не отчаивайтесь, мы не всегда знаем, что именно для нас хорошо. Жизнь поворачивается к нам разными сторонами. Эти ангелы принадлежат только Вам. Берите их, а что будет дальше, не в наших силах знать…
Прошел год. Алевтина встретила человека, с которым в ее жизнь ворвалась любовь. А еще через год у счастливой пары родились близнецы – два мальчика. Матвей Иванович стал крестным отцом малышей.
Автор: Е. Ануфриева