предыдущую часть читайте здесь
Обжигая ноги росой, выбежал на поляну, нарвал букет из всех растущих тут цветов. Пусть каждый радует и веселит своим видом и запахом. Подровнял корешки, усадил в берестяную вазу, которую сам смастерил, поставил на стол. И в комнате стало празднично.
Наскоро позавтракав, пошел в контору. В такой день, - думал он, - и дела начинать хорошо Сама погода обещает удачу и везение. И снова скривился, вспомнив исчезнувшую петлю…
Из березника выскочил Норд. Морда и лапы мокрые, рыжеватая шерсть на боках слиплась. Тоже радовался утру.
Проходя поляной, оглядел дом. Крыша малость прохудилась, надо лезть чинить до осенних дождей.
Первое время, после приезда в Полуденное, Артем жил у Матвея. Жена главного лесничего гостила у родственников в городе, и места хватало. Артему у Матвея нравилось, он бы и еще жил у него, да Иван, который к своему помощнику как-то по-особенному присматривался, сказал:
- Почему бы тебе свою квартиру не завести?
Артем рассмеялся. Он как-то и не думал об этом, даже понятие “своя квартира” было для него непривычным.
- Мне и у Матвея хорошо.
- У Матвея-то хорошо, - говорил Иван. - Да ведь когда живешь в людях, без своего угла, чувствуешь себя временным. Не знаю, как тебя, а меня, когда жил на частной, угнетало чувство непрочности. Да и не будешь ты вечно у Матвея жить, надо корни пускать,- и повел Артема к старенькому дому на краю села, рассказав по дороге, что жил там безродный рыбак. Однажды уплыл и не вернулся. Здесь такое случается...
Дверь сиротливо висела на одной петле. Окна без стекол. Грустно смотреть на брошенный дом. Грустно и жутковато. Они шагнули к крыльцу и услышали угрожающее рычанье. Из-под крыльца вылез худющий пес, метнулся на доски, давая понять: в избу не пустит.
- Это же Норд! - поразился Иван.- Хозяина больше года нет, а он все дом сторожит. Надо же!.. Ну, вот тебе и дом, и сторож.
На другой день Артем попросил у Матвея ведро, мастерок. Наскреб глины, притащил с берега песку, взял на складе извести и принялся за дело. Сначала смастерил летнюю кухню. Печь сложить оказалось просто : стенки и сверху плита с толстым налетом окалины. Подручный столик сделал из старых досок.
Весь в растворе уляпался, а рад. В полусгнившем сарайчике кое-какие дравишки остались. Заложил в подсохшую печь, снизу запихал клок бересты, поджег. Домашним дымком потянуло. Нюхал - не мог нанюхаться. Глядел, как горят дрова, и жалел горожан. Они лишены такого удовольствия.
Пес лежал на крыльце, наблюдал за движениями нового человека, в неспешности которого угадывал нечто прочное, хозяйское. В желтых собачьих глазах уже не было ни злости, ни настороженности, в них теплилось затаенное ожидание.
И вдруг Норд встал, с хрустом потянулся на передних лапах и боком-боком к Артему. А тот сидит, покуривает возле печки, и когда пес ткнулся мордой в колени, Артем воспринял это как должное. Запустил руку в густую жесткую шерсть на загривке, потрепал с небрежной ласковостью, как ласкают только своих собак.
Иван предложил Артему помощь, но тот неожиданно отказался. Сам ремонтировал избу: подштукатурил углы, побелил, выскоблил пол и почистил рамы. Походя учился столярничать.
Удивлялся себе: раньше и топора-то в руках не держал. В туристическом походе разве, где заготавливал дрова для костра. А тут полки сделал, табуретку. И хотя впервые взялся за это ремесло, руки сами совершали нужные движения, словно кто-то невидимый вел их и неслышно советовал, где еще подрубить или подтесать. Сладкий, неведомый ранее восторг наполнял его.
Приходил Иван, присаживался на крыльцо, щурился на оголенного до пояса помощника, поблескивающего потом. Иногда что-нибудь советовал, а больше молчал. И смотрел. Внимательно. Зорко.
Вот так Артем и устроил себе жилье.
начало рассказа можно прочитать тут