Монахиня Филофея
Тогда стояла сильная вьюга. Было это 13.02.1930 года в деревне Ярыги, Дрибинского района, Могилевкой области, в Белоруси. Одиноко стоящий хутор заносило снегом выше оконных ставней; а тогда и было такое время...порой для того, чтобы пробраться к своему жилищу, приходилось буквально, начиная с крыши, разметать свой дом от снежных завалов. Как раз этим и занимались тамошние обитатели, ловко орудуя лопатами под веселые окрики детворы, кубырем летящей со своих домиков, как со снежных горок. Именно в такой момент под заунывное бряцание вьюшки, производимое чьим то дуновением, без помощи повивальных бабок сильная духом, Агафья, родит свое первое дитя. Сама перегрызла зубами пуповину, сама перевязала и спеленала. Младенец, Татиана, будущая монахиня Филофея, не проронит ни звука, чем, наверное, сильно напугает мать, жив или нет младенец то? Вот такой резонанс: за окном шум да гам, а младенец абсолютно спокоен и молчалив. А и в последующие дни всегда только терпеливое и молчаливое ожидание, хоть по поводу того, когда ж мама, наконец то, соизволит ее, младенца, обтереть краем своего платья, да, запеленать, хоть по другому иному поводу, никогда не кричала. Когда ж, Татиана, чуть подростет, то, бывало, где-нибудь забьется в уголок, да молча разглядывает иконы, а пока другие дети резвятся, она с интересом слушает рассказы бабушки Анны про Боженьку. Никогда то ее не ругали, не наказывали, только холили и лелеяли все, то у дедушки она бородку расчешет, а он довольный, то у папы на руках посидит. Единственная печаль, - росла то она довольно болезненной девочкой. Такой болезненной, что однажды дедушка Григорий и сказал: "ничего то с нее не будет ". А в другой раз дедушка добавил, что ребенок то необычный и если не утонет, то жить будет долго, но не в Беларуси. И, действительно, тонула в водах Прони, да так, что чудом удалось спасти, и обмирала из-за тифа... тогда, ведь, брюшной и головной тиф скашивал сотнями колосья людских жизней...а когда обмирала, в шесть лет, видала душа ее себя со стороны лежащей в цветах, а вокруг взрослые, плачущие. Но Господь вернул к жизни, а вот младенцы, ее братик Николай и сестренка Лидочка, скончались от тифа. Но она с Колечкой тогда наедине осталась…с младенцем, и вдруг видит, как какая то прозрачно-голубая бусинка выпала из его глазика, покатившись по полу, она то за ней, да не успела, та исчезла сквозь узкий дощатый проем в полу. Танюша тут же с интересом подбежала к братику, не дышащему уже совсем. С тех пор она никогда не будет бояться оставаться наедине с усопшими. Кстати, у Танюшиных предков было большое количество религиозной литературы, к премудрости которой они с детства приобщали детей. "Дети, побежали в поле, ветер смотреть", призвала бабушка Анна, использующая всякого рода уловки, чтобы занять детвору. И вот уже они на своих маленьких спинках задорно уловляют своим детским взором движения колосящейся ржи, а ветер то голубой, голубой. И в такие моменты бабушка их, детей, поучает, что эту жизнь абы как прожить, лишь бы к Господу, там у Господа хорошо. А еще внушала им, детям, дяденек не любить, аборты не делать, старших слушаться и уважать и все в таком духе. А после этого дедушка тащит за собой портфель и Танюшу, пытающуюся во что бы то ни стало помочь ему, старику дотащить такую "тяжелую" ношу. А бабушку Анну в их деревне прозвали миротворец..очень часто к ней за советом люд жаловал. Бывало, запоет Марья о трудном житии, и о том, что ейный Иван такой да сякой, а Анна, хрясь, да и в бровь " твой Иван то золото, а ты никуда не годная..ты ж ему воротничек то наутюж, накрахмаль, рубашку выстирай, да накорми, а мужик то, когда брюхо набьет, он тебе все и сделает. А ты с подружками лясы точишь". Также Ивану она говорила: "Марья то у тебя золото, а вот ты…женщина - это ж кволый сосуд, ее беречь надо, ты пока в поле, она - и стирка, и уборка, дети кричат, там один обгадил штанишки, другой ревет, есть хочет, и так целый день" После этих советов глядишь,- семья наладилась. И вот в круговороте из заходивших в их дом за советом людей; с указанием им, детям на большую, стоявшую в углу в полный рост икону Спасителя, смотревшего строго так, если кто нашалит, и улыбавшегося в тотчас, как только они на коленочках попросят прощение; в круговороте из истолченых в ступке семян домашней конопли вперемешку с лучком, а потом вслед летящих в русскую печь лепех из ржаной муки, проходили дни. И пока остальные дети, сытые от пуза конопляными лепехами, спят, дышащие здоровьем...никто не раскрыл тайный план Танюши. Заранее продав куриное яйцо…втайне от всех удаляется пешком из отчего дома и до ближайшей станции...и надо сказать, что, хоть, и не закончила она ни одного класса по причине частых болезней, была очень находчивым ребенком. Поэтому, в тот момент, когда какой то парнишка увязался следом, она тут же примкнула к идущему в том же направлении взрослому. Уже на станции на вырученные от продажи куриного яйца деньги покупает билет. И вот, паровоз, извергающий клубы пара, клацающий вприпрыжку по железным струпьям с поддакивающими "чух, чух" звуками, а в нем едет одиннадцатилетняя Танюша в монастырь. Могилев-Орша-Могилев. А монастырей то в Орше множество. «Эту жизнь абы как прожить, лишь бы к Господу»,- в ее памяти бабушкины слова или то призыв Божий? И если примут ее, в монастыре, то до конца своих дней будет она Божия. Наверное, боялась не успеть, так как вокруг нее смерть и сама же сколько раз была близка к ней. А Колечка, братик, и Лидочка уже там, у Господа, а ей еще не пора…сначала монашество, а потом уже и не страшно, не страшно умереть невестой Христовой. И ей, ребенку, не стоит больше смотреть в талые реки Прони, не верить ее обещаниям, ведь, сколько ее…той жизни…А еще воздух за окном паровоза был овеянный какой то тревогой…скоро, скоро что то с ними произойдет со всеми, а они не ведают, женятся, выходят замуж…а там и война…Да, пуховые платки, сарафаны, которыми так баловал их папа, а потом хороводы, как израненное полотно, но ей не нужна иллюзия жизни, ей нужна жизнь…то, что для нее возможно только в Боге, как учила бабушка. Поэтому не спросила благословение у домашних, могли не отпустить, дескать, надо быть как все, сначала подрасти, потом замуж, дети, и поэтому она решилась просто сбежать… (Продолжение следует). Автор: Евгений Юрьевич Шевченко.