Всем привет!
Это не рецензия на фильм. Не хочется назойливой отчетности о просмотренном - вот этот классический пересказ сюжета, разбавленный отвлеченным умствованием о биографии режиссера и его роли в кинематографе. Все мы знаем - смотрел кто-нибудь фильм "Грех" или нет, смотрел ли хоть что-нибудь из Кончаловского или нет, - так вот, все мы знаем, что он большой художник.
Причем, большой - не значит тот, который делает предсказуемо отличное кино. Нет, он совсем не Тарантино. Он большой - в том титаническом смысле, в котором мы называем большими художников Возрождения. Универсальная личность: и режиссер, и философ, и художник, и гражданин, и кто-то там еще, мы просто еще не догадываемся.
Вот почему Андрей Кончаловский если уж делает кино, то с философским размахом, без постмодернистских фокусов, в традициях классической русской литературы. И "Грех" - это такая биография Микеланджело, атланта, художника эпохи Возрождения, современника и соперника Леонардо да Винчи, Рафаэля, неисправимого скептика. Что важно: лента - не праздничная открытка с тёплыми словами и фотографией статуи Давида, а рентген его противоречивой души, да, эгоистичной, да, грешной, но уникальной, особенной, неповторимой.
Я не хочу сказать, что Кончаловский с кем-то себя ассоциирует - увольте. Просто он продолжает писать свою биографию (помните, как она называлась? "Низкие истины") - про то, что Пушкин называл "Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман". Это биография Художника как такового. Не то он подгоняет себя под размер этого небесного идеала, не то в идеале находит свои черты, черты других исторических личностей - не так уж и важно.
Человек соткан из греха, ошибок, неумения и слабости, - гласила средневековая мораль. Микеланджело - новый тип человека, он родился в тот момент, когда солнце перестало вращаться вокруг земли, а человек послушно исполнять волю Бога. Однако даже ярчайший свет гуманизма не смог вывести человеческую природу из тени греховности. Такой главный герой. Даже в чем-то мерзкий. Но в чем-то и прекрасный.
«Он мал, как мы, он мерзок, как мы!» Врете, подлецы: он и мал и мерзок – не так, как вы, – иначе», - опять же напрашивается пушкинская сентенция. Кончаловский снял Италию, хотя мог не тратить большие деньги и снять глубинку, Сибириаду, и ничего бы от этого не поменялось - разве что актерские фургончики бы переместились бы с тосканских берегов в пугающие российские дебри. Почему? Да потому что он философ - и в данном случае это звучит отнюдь не гордо. Философ мыслит максимами, теориями, образами, но никак не конкретной реальностью. И время, и место для него лишь фон.
И вот, надо понимать, среди грязи, в которой жил человек тогда и которую прикрывает цивилизационными излишествами сегодня, откуда-то сквозит вечное. Я бы даже его выделил курсивом, но пока не умею. Вечное - то, что стоит за спиной гения, но никак себя не выдает. Оно выше переменчивой стихии жизни.
Таким Кончаловский сделал Микеланджело: камнем среди буйствующих вихрей. Уместно будет вспомнить стихи итальянца:
Молчи, прошу, не смей меня будить.
О, в этот век преступный и постыдный.