Целую осень и зиму не посмел враг тот край беспокоить, лишь как только весна наступила, вновь начал он воевать.
Король вышел с войском против него, да не везло ему в том бою. Войско его разбили и разогнали, а он сам попал в плен. Нет уже спасения, аж вдруг появился Ивась в золотых доспехах на черном, как уголь коне. Собрал рассыпанные войско в кучу, ударил на врага, убивает, что есть мочи, и с тяжелой победой освобождает короля. Среди той кровавой бойни ранен он был тяжело в ногу.
Король, обрадованный, собственным платком обвязал ему ногу, стал он благодарить и спрашивать, чем должен отблагодарить за такую большую услугу. Ивась не хотел ничего, только чтобы издал письменный указ, что, как пришлет в сватов к младшей дочери, то чтобы не было отказа.
Король согласился на это и просит его, чтобы с ним ехал во дворец. Он поблагодарил, сел на коня и скрылся в неизвестном направлении.
Все удивлялись и очень хотели бы знать, кто это такой, что избавил царство и короля от такой большой беды.
Тайком потом вернулся трубочист в замок, снес и сложил дрова.
Спал он как-то в сенях, где королевские прихвостни переходили, да так его в сон склонило, что все давно уже проснулись, а он никак не встает. Спит и спит, уж полдень не далеко.
Служанка переходит там и говорит:
– Вставай, служивый. Что так долго лежишь? Время уже по полудню.
И смотрит, а у него нога платком самого короля перевязана. Подняла она большой крик, что тот у самого короля платок украл.
Завели его к королю, а когда присмотрелся король к тому платку так и сказал, что это тот самый платок. Он сам обвязал ногу тому славному рыцарю, что освободил его от неминуемой смерти. Но как такое могло случиться, чтоб какой-то трубочист смог быть тем храбрым рыцарем, королю было никак не понятно.
Ивась поклонился королю и просит, чтоб разрешил ему только на час из замка удалиться, а тогда вся правда и откроется. Король согласился на это.
Ивась выбежал за город к зеленой роще, свистнул, кони и сбежались – одел золотую сбрую, сел на сивого коня и так быстро поскакал на королевский двор. А там господ полным-полно и князей, рады были увидеть того рыцаря, что так очень прославился. Сам король с дочерьми между ними находился. Музыканты играют, во всех церквях в колокола бьют, со всех сторон люди, как на пасху, собрались.
Наш Ивась въехал в замок, выпрямился на коне, как струна, такой гордый и напыщенный, будто генерал какой-то. Люди не хотят верить, что вот это тот самый трубочист, что недавно служил у короля. Все расступаются. Ивась остановил лошадь перед самим королем, отдал поклон и вытащил из-за пазухи все три письма, собственной рукой короля заверенными, где в каждом письме отдает король одну из дочерей за жену ему отдать.
Ивасю пришлась самая молодая к сердцу, ее сразу же и сосватал. Вскоре была свадьба, такая славная, о которую никто не слышал. Гостей набилось немеряно. Три недели провали да гуляли.
Третьего дня после свадьбы говорит Ивась жене, что он сын холопа, что: то да, то с ним стало. Он рад бы посмотреть на старенького отца, что там делает, он так скучает по нему сильно.
Принцесса отвечает на это:
– Поезжай, конечно поезжай хотя бы на пару деньков, и я с тобой, если захочешь, охотно поеду.
Ивась выслал послов наперед, чтобы отца предупредили, сам потом выбрался с целым двором за ними.
Дорога вела через лес, где в большом доме разбойники сидели. От этого дома только уже теперь пожарище осталось. Как въехали на поле, Ивась увидел своего старенького отца, как он за плугом ходил: «Вперед! Вперед!» покрикивал.
Ивась утешился очень и пустился к старому, чтобы его обнять, но женщина говорит:
– Стой, подожди! Папа бы испугался, и могли бы опешить, сначала первых послов отправь, чтобы ему сказали, что их сын тут недалеко.
Выслали послов, а те оповестили старика, что их господин, зять самого короля, рад был бы с ним встретиться. Старик, как такое услышал, приостановил быков, снял шапку с головы и не может этим дивом удивиться, откуда столько люда так красиво одетого вокруг него взялось.
А тут едет карета, от золота и серебра отблескивает, шесть лошадей белых, как снег, ее тянут. А в той карете сидит принцесса. Вокруг кареты на белом коне едет королевич стройный и моторный. Мужчина, как это увидел, упал на колени и наклонил голову.
Принцесса, когда посмотрела на седого, как голубь, отца, от большой радости аж заплакала, а Ивась соскочил с коня, прислонился к отцу, в руки, в ноги целует и говорит:
– Отец мой сладенький, душа моя, и вы вашего Ивася не узнали, что пять лет назад в том лесу погиб.
Старик не верил глазам своим, то ли это сон, толи на яву творится, слезы, как горох, пошли ручейком из глаз, обнимает своего ребенка к сердцу прижимает и говорит:
– Ивась, сыночек мой, голубчик мой, и все глаза по тебе выплакал, откуда ты тут взялся, и откуда же у тебя такое состояние? Эй, боже, не плохим ли путем ты это заработал?
И смотрит сыну в глаза, рад бы правду от него услышать.
– Нет, папа – говорит принцесса, которая, пока старик опомнился, уже его немного изучила, – ваш сын и мой муж не ложью человеческой обогатился, ему уже Бог такую судьбу счастливую судил.
И рассказал Ивась все ему, как королевичем стал и как не обманом заработал свое состояние.
Старый, рад был очень, забрал их с собой в деревню, где все люди сошлись на пир, которую королевич справил.
На второй день хотел Ивась забрать отца с собой в свои дворцы, чтобы на старости лет в счастье и в уюте пожил. Лишь старик не согласился на это и молвил:
– Не для меня замки и дворцы твои, поезжай счастливо, сын мой. Пусть тебя Бог во всех твоих замыслах благословит, что в счастье и достатке в твоем старого отца не забыл. Тут я родился, тут проживал, тут мою жену похоронил, тут уже думаю и умирать буду. Поезжай с Богом домой, я рад, зная, что ты живой и счастлив, а как Бог даст крестины, то ты дай знать и я приеду, чтобы внука увидеть и прижать к сердцу своему.
Сын отъехал. Вскоре умер старый король, Ивася выбрали все за короля, ибо очень умный был. И дал ему Бог сына. Сейчас же послал гонца к отцу с просьбой, чтобы на крестины приехал.
Старик запряг старую лошадь в телегу и приволокся к замку. Весь двор, даже сам владыка вышли напротив него. Как только подъехал, так сразу музыки заиграли, все поздравляли его красноречиво.
Он снял шапку, пошел к церквушке, что около дворца стояла. Там помолился Богу и поблагодарил за такую большую радость, до которой на этом свете дожил, – а как принесли внука к кресту, взял его на руки и благословил. И уже с тех пор и остался жить с сыном и внуком в добре и достатке.
Конец