Как странно, почему так не хочется жить. Как бы и пожить толком не успел, а уже так всё надоело. Всё серое и будничное, куда подевались все цветные краски моих прошлых дней, затянула их бытовая повседневность. За «перспективное» будущее даже говорить не хочется, достаточно телевизор включить… нет, не доживу ни до старости, ни до пенсии, её, верно говорят, вообще отменят. Обрыдло всё, петлю на шею либо с балкона вон.
-Торопишься? А не рано ли?
- Да кто ты такая, что бы решать, когда мне рано, а когда нет.
- А я та самая.
-Тогда зачем пришла?
- Скучно стало, так ты меня посмешил. Смерти хочешь? Здесь не ищи, здесь она грязная и мерзкая.
- А какая разница, где её найти смерть она везде – не тётка.
- А кому-то мать родная. Помнишь Честера Беннингтона?
- Кто это? Я того не знаю.
- Солист группы Linkin Park.
- А, так кто же его не знает.
- А знаешь как он умер?
- Покончил с собой. Точных причин не известно, говорят, он не справился с травмой детства, его вроде как насиловали мальчиком.
- Он покончил со своей жизнью, когда ему был 41 год. Его состояние насчитывало 40 миллионов долларов и это не помогло ему справиться с душевными переживаниями. У тебя на душе тоже самое?
- Хм, сравнила. Будь у меня 40 миллионов, я бы нашёл себе смерть получше, шучу, я бы её тогда вообще не искал.
- А что ты тогда скажешь о смерти Дмитрия Карбышева?
- Такого я точно не знаю
- На, почитай.
Она протянула мне пожелтевший лист бумаги, с отпечатанным на печатной машинке, как мне показалось сперва, на английском языке, текстом.
- Что это?
- Заявление канадского офицера Седдона Де-Сент-Клера, по случаю смерти Дмитрия Михайловича.
Я ещё раз взглянул на пожелтевший лист бумаги у себя в руках и стал медленно читать.
«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды. Это продолжалось долго. Все посинели. Многие падали на пол и тут же умирали: сердце не выдерживало. Потом нам велели надеть только нижнее бельё и деревянные колодки на ноги и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня. Мы понимали, что доживаем последние часы. Через пару минут гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замёрзшие или с размозжёнными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев. В ту трагическую ночь в живых осталось человек семьдесят. Почему нас не прикончили, не представляю. Должно быть, устали и отложили до утра. Оказалось, что к лагерю вплотную подходили союзные войска. Немцы в панике бежали… Я прошу вас записать мои показания и переслать их в Россию. Я считаю своим священным долгом беспристрастно засвидетельствовать все, что я знаю о генерале Карбышеве. Я выполню этим свой маленький долг перед памятью большого человека»
- Жаль. Только он не покончил с собой, его убили.
- Он покончил со своей жизнью, когда отказался сотрудничать с немцами. С 1941 по 1943 в конц. лагерях велась его психологическая вербовка как опытнейшего специалиста в области военной фортификации, а он остался преданным своему долгу, чести и родине. После чего его отправили на каторжные работы, а ведь к тому времени ему было 63 года.
- Мужественно, но я так умереть не хочу, или быть может даже не готов.
-Ну, если не готов, то тогда иди спать.
- Пойду. Ты только не забирай меня сейчас. Не хочу так в постели, я постараюсь найти для тебя более пристойную обстановку.
- Не беспокойся, всему своё время. Спокойной ночи.