"И поэтому я не думаю, что мы должны начинать с самых злобных проклятий, - сказала Гермиона тихим голосом, когда они шли в комнату.
"Конечно, использование некоторых из них незаконно, но более того, я боюсь, что мы можем отпугнуть некоторых людей."
"Ты не беспокоишься, что они незаконны?" - удивился Драко.
"Честно говоря, Гарри!" - воскликнула она, закатывая глаза.
"Совершенно пугающе, да" - пробормотал Рон, покачивая головой.
К счастью, это означало, что Грейнджер была впереди, когда они добрались до комнаты; она трижды ходила туда-сюда, не удивляясь, когда появилась отполированная дубовая дверь.
Драко почувствовал, как его губы сжались. Некоторые вещи в Хогвартсе заставили его вспомнить это чувство удивления, которое расцвело, когда он приехал на своей гребной лодке в одиннадцать лет.
Грейнджер, похоже, не чувствовала такой сентиментальности, потому что она без слов продолжала нажимать на блестящую медную ручку и позволяла себе войти.
Перед дверью и по обе стороны длинной дуэльной комнаты стояли три книжных шкафа. Левые и правые были забиты книгами.
Драко знал лучше, чем предполагать, что они были там для украшения; и, конечно же, когда он посмотрел поближе, у них были такие названия, как:
"Сборник общих проклятий и их контр-действий, а также атака и защита на протяжении веков: подробный анализ дуэлей во времени."
В шкафах, которые стояли перед дверью, были выставлены различные магические предметы, связанные с обороной.
По всей комнате были разбросаны большие шелковые подушки, на которых можно было сидеть - или, как думал Драко, использовать в качестве защитных ковриков - и распространяющийся, но рассеянный свет падал с потолка, как будто Комната была древней библиотекой с окнами где-то высоко; однако таких окон не было видно.
"Хорошо вернуться," сказал Уизли.
Падая на одну из шелковых подушек с удовлетворенным вздохом; но мгновение спустя он выпрямился.
"Профессор МакГонагалл!"
Драко поднял голову и увидел заместителя директора, стоящего в дверях.
"Добрый вечер, мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грейнджер."
Уизли уже встал на ноги, чтобы встать у локтя Драко.
"Теперь, я полагаю, вы достаточно взрослые, чтобы наблюдать за клубом после школы без моей помощи," - сказала она, пристально глядя на них.
"Однако я ожидаю, что вы позвоните мне или немедленно отправите префекта, если будут повреждения хуже, чем царапина или синяк, и я ожидаю, что ваши встречи закончатся до введения комендантского часа."
"Я слышала, что в этом году вы решили пригласить несколько Слизеринов?"
"Да, профессор," - подслушала Грейнджер.
"Хорошо." Она разгладила свои одежды.
"Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Имейте в виду, что многие из тех юношей и девушек, которых вы включите сегодня вечером, могут когда-нибудь встретить с вами на поле битвы."
"И некоторым может понадобиться каждый навык, которому мы можем их научить, если они хотят знать, что у них есть выбор, кроме Пожирателей смерти или на корточках до окончания войны," - сказала Грейнджер ледяным и изученным образом.
Что Драко представил, что это что-то, что она приготовила сказаное заранее.
"И если мы не работаем над тем, чтобы излечить трещины в Волшебном мире сейчас, когда это имеет значение больше, чем когда-либо прежде."
"Мир, мисс Грейнджер!" - воскликнула МакГонагалл.
"Мы, однако, к сожалению, оба правы. Надеюсь, твой путь окажется самым мудрым."
Гермиона немного пошевелила ноги, прежде чем отступить - возможно, понимая, что это была единственная уступка, которую готова дать заместитель директора.
"Ну, тогда" - скала МакГонагалл.
"Добрый вечер."
Они смотрели, пока она не исчезла, затем вздохнули с облегчением.
"Мерлин, я думал, что она собирается отменить это," - раздраженно сказал Уизли.
"Вы двое вели себя ужасно тихо", - сказала Грейнджер.
Драко пихнул ее в плечо своим. "Кажется, ты справилась с этим."
Но потом появился первый ученик: Джинни Уизли.
"Привет, Гарри! Как в старые добрые времена."
"До того, как Малфой все испортил", Уизли пробормотал.
"Полегче, мы дружим со Слизерином!" - прошипела Гермиона.
"Мы?" Сказала Джинни.
"Мы пытаемся преодолеть разрыв или - что-то в этом роде", сказал Уизли.
"Гермиона, почему ты ей не скажешь? Ты так хорошо говоришь."