Лишь в двадцатом веке жанр "сверхъестественной фантастики" вновь стал предметом научных исследований. Поскольку тема все еще относительно новая и многие области еще не изучены, терминология, в которой обсуждается этот жанр, зачастую расплывчата. Практически каждое другое теоретическое исследование переосмысливает базовые понятия, усиливает определения и предлагает новый канон.
Критические термины: Определение сверхъестественного.
Фэнтези является частью обширной системы сверхъестественной фантастики. Сверхъестественная фантастика трактуется как зонтичный термин, который можно определить как "любую историю, изображающую события или персонажей, которые явно нарушают законы природы", включая фантастическую, научную, сказочную, мифологическую и любые другие виды повествования, которые можно разбавить, например, магией.
Сверхъестественная художественная литература включает в себя немиметические повествовательные элементы. Она представляет собой антоним реалистической (миметической) художественной литературы.
Нередки случаи, когда термин спекулятивная фантастика используется как синоним сверхъестественной фантастики. Это, несомненно, не совсем верно. Этот термин получил признание критиков благодаря Роберту Хайнлейну, после того как он использовал спекулятивную фантастику в качестве синонима к научной фантастики в своем эссе. Хотя спекулятивная фантастика могла постепенно выйти за свои первоначальные концептуальные рамки, важно, однако, учитывать, что Хайнлейн специально настаивал, что спекулятивная фантастика не включает в себя "сверхъестественность". Таким образом, мы отойдем от термина "спекулятивная фантастика" в пользу менее противоречивого "сверхъестественная фантастика".
В ранних исследованиях сверхъестественной фантастики ученые регулярно определяли фэнтези как жанр, имеющий дело с невозможными явлениями. Одни ученые рассматривают сверхъестественное и невозможное как синонимы, а другие считают использование термина "невозможное" неточным и, следовательно, проблематичным решением. Чтобы избежать двусмысленности будем игнорировать вопрос о возможности и невозможности. Вместо этого, логичнее обратить свое внимание на понятия миметическая и немиметическая фантастика в зависимости от того, описывает ли повествование событий, которые нарушают естественные законы или нет. Перефразируя сказанное, нарративы будут считаться "сверхъестественными" при возможности возникновения событий, которые выходят за рамки консенсусной реальности.
Сверхъестественная фантастика часто рассматривается в контексте ее "фантастических" элементов. Само слово "фантастика" имеет множество значений в контексте фантастических исследований. Во-первых, это слово может быть использовано в качестве прилагательного для описания чудесных событий. Во-вторых, "фантастика" может быть критическим термином, который относится к различным формам немиметической фантастики. И последнее, но не менее важное: термин "фантастика" может обозначить отдельный литературный жанр. Стремясь уменьшить количество неправильных толкований, будем использовать термин "фантастика" исключительно в рамках определения философа Цветана Тодорова.
Тодоров одним из первых провел всесторонний анализ риторических стратегий, связанных с тем или иным видом немиметической фантастики. Он использует структуралистический подход для определения и описания жанра фантастики. Тодоров называет фантастическое явление "пограничным" на стыке понятий "сверхъестественного" и "чудесного".
По мнению философа, сверхъестественные повествования "однозначно связаны с настроениями персонажей, а не с каким-либо материальным событием, бросающим вызов разуму". Чудесные нарративы, с другой стороны, "могут характеризоваться присутствием сверхъестественных событий, не подразумевая реакции, которую они провоцируют у персонажей". Иными словами, источником неестественности сверхъестественного повествования является эмоция, а чудесного повествования - событие.
В сверхъестественных нарративах фантастический эффект создается косвенно, например, через метафоры, аллегории или межтекстовые отсылки. В чудесных нарративах, с другой стороны, фантастический эффект возникает от видимых трансгрессий реальности, таких как, путешествия во времени, бессмертие или антропоморфные помощники животные.
Жизненно важным элементом любого фантастического повествования является "колебание": ощущение, которое состоит из предвкушения и неопределенности в отношении событий, происходящих в сюжете. В поистине фантастическом повествовании читатель никогда не может быть уверен в реальности сверхъестественного события. Точно так же неясен источник неестественности: она может быть результатом заблуждения в восприятии или чуда.
В отличие от фантастического жанра, большинство форм сверхъестественной фантастики определяется их изображением немиметических элементов. Что касается фэнтези и сказок, то нарушение природных законов обычно проявляется либо в магических существах (эльфы, карлики, тролли), либо в магических практиках (ликантропия, путешествия во времени, телепортация), либо в магических сферах (волшебный шкаф, платформа девять и три четверти). В зависимости от воображаемого мира, магия может быть всемогущественной или ограничиваться правилами, врожденными или усвоенными, доступными для многих или немногих.