Фортификационное строительство в СССР корнями уходит конечно же в царскую Россию. Инженерные кадры, их боевой опыт и его осмысление, вылившееся в создание концепции укрепленного района, напрямую связано со строительством фортовых крепостей в Российской империи и опытом боевых действий в Первую мировую войну.
Именно во время Первой мировой войны стало понятно, что никакие крепости не смогут держаться долго в осаде, а любые укрепления можно разрушить и преодолеть.
Холодным душем для сторонников фортовых крепостей в России стала сдача Новогеоргиевкой крепости в 1915 г. Крепость, строительство которой шло более 80 лет и обошлось стране в колоссальную сумму, сдалась через 7 дней со всем своим 90 тыс. гарнизоном (по другим сведениями 110 тыс.) после начала активных боевых действий. Но тут отечественные крепости не уникальны, за несколько месяцев до сдачи Новогиоргиевска, российские войска просто измором вынудили сдаться первоклассную австрийскую крепость Перемышль, чей гарнизон капитулировал из-за голода, а не из-за того, что существовала реальная угроза со стороны осаждавших ее взять.
С другой стороны, существовали и достаточно хорошие примеры обороны крепостей. Всем известна годовая оборона Осовецкой крепости или менее известная полугодовая оборона крепости Ковна.
В реальности, если говорить о крепости Осовец, то крепость эта была небольшой и не мощной, и по сути даже устаревшей к началу войны, но ее расположение на краю огромной заболоченной долины реки Бобр и прежде всего открытый тыл, позволявший иметь постоянную связь со всем фронтом, позволили крепость эффективно оборонять, а потом и эвакуировать.
Примерно такая же ситуация была и в Ковне. Крепость была мощнее Осовецкой, но не имела на своем фронте естественных преград, однако так же как и первая, имела открытый тыл и получала подкрепления.
Примерно такая же ситуация складывалась и на западном фронте у союзников. В качестве ярчайшего примера можно привести крепость Верден, битва за которую в итоге получила название «Верденская мясорубка», но форты в итоге здесь уже были не важны, важны были 700 тыс. человек, чьи жизни и здоровье были перемолоты "мясорубкой" в окопах между руинами фортов.
В результате почти вся Первая мировая война прошла в окопах, а не в фортах, и в итоге получила название «Окопная война».
Вот в копании окопов российские инженеры преуспели сполна. После потери всех крепостей на западной границе империи, в компании 1915 г. в тылу фронтов стали возводить резервные линии обороны. И конечно тут уже никто не думал о крепостях состоящих из фортов.
Концепция укрепления тыла подразумевала, что в случае прорыва немцами фронта армии будут отступать на резервные, заранее построенные позиции из окопов. Одним из лидеров в таком тыловом строительстве стал Северный фронт, который сам по себе имел примерно 300 км протяжености по линии Рига – Двинск, а в тылу его возвели про запас всего 2000 км пехотных позиций, причем зачастую на этих позициях целые участки состояли из пулеметных блокгаузов (понятие ДОТ тогда не существовало и появилось только в 1920-х годах).
Но Первая мировая подошла к концу. Россия войну проиграла, а немецкие солдаты 23 февраля 1918 г. «на голову разбитые» в трактовке советских учебников истории ходили под Псковом по сотням километров окопов построенных про запас для V и XII армий, которых к тому времени фактически не существовало, а РККА еще не существовало для их занятия, и скорее всего думали «как хорошо, что тут никого нет».
Но военные инженеры были людьми прагматичными, и почти в полном составе вступили в РККА, несмотря на то, что их труды последних лет достались противнику без боя.
Среди этих инженеров были такие люди как: генерал Голенкин Ф.И., который в начале войны работал на строительстве Буго-Наревских позиций у крепости Ломжа, а затем был главным строителем Псковских позиций; полковник Хмельков С.А., который начало войны провел в крепости Осовец, вплоть до ее эвакуации, а затем работал на Псковских позициях под началом Голенкина.
Оба инженера в итоге оказались в Военно-инженерной академии РККА и встали у истоков концепции создания укрепленного района. Правда УР Голенкина еще напоминал крепость, имея круговое начертание линии фронта, а вот УР Хмелькова уже представлял из себя развернутый в линию фронт с открытым тылом.
Именно эта концепция Хмелькова и была принята в РККА за основу для создания оборонительных линий вдоль границы на наиболее угрожаемых направлениях. Крайне важным является здесь фраза «на наиболее угрожаемых направлениях». Советский союз после окончания гражданской войны представлял из себя страну с разрушенной экономикой. Страна не могла позволить себе содержать большую армию, и в 1924-1925 гг. в СССР была проведена военная реформа с одновременным сокращением численности армии, но в случае войны требовалось время на мобилизацию и сосредоточение резервов. Укрепленный район и стал тем самым средством «дешево и сердито», к которому склонилось военное руководство СССР для обеспечения мобилизации. УРы не должны были оборонять год или даже месяц. УРы должны были продержаться всего две недели, но это время должно было позволить провести мобилизацию, подтянуть резервы и вести войну «по нашим правилам».
В 1927 г. начальник штаба РККА Тухачевский М.Н. представил концепцию заблаговременного укрепления театра военных действий в приграничной полосе (строительства УРов) на рассмотрение Совета Труда и Обороны СССР и получил одобрение и согласование на реализацию. Первыми было принято решение начать строительство Карельского, Полоцкого, Мозырьского и Киевского УРов. Подготовительные работы начали в том же 1927 г., а бетонирование самих сооружений стартовало в 1928 г. Но тут стоит сказать, что созданная концепция быстро разбилась об экономические реалии, и строящие УРы быстро лишились части ДФС, убежищ, хранилищ боезапаса и разветвленной сети рокадных дорог. Кроме того, УРы начали строить не проведя предварительных испытаний самих проектов ДФС на опытных полигонах и без проверки их реальной боевой пригодности. Все эти испытания были проведены, но уже постфактум, через несколько лет, и далеко не всегда оправдали проектные ожидания.
Но, не смотря ни на что и с опозданием на один год, в 1932 г. строительство первых четырех УРов было завершено, а в стране уже активно реализовывалась программа строительства дополнительных УРов, как на западной границе, так и на Дальнем Востоке. Кроме того в 1938 году стартовала еще одна программа строительства новых и усиления старых УРов, а потом было еще и строительство на линии новой государственной границы. Но все это совершенно разные этапы фортификационной подготовки приграничных районов, растянувшиеся как во времени, так и разнесенные в пространстве по просторам нашей страны на тысячи километров.
Укоренившиеся в сознании современных людей названия «Линия Сталина» и «Линия Молотова», а также идеи о том, что за создание «линий» отвечали конкретные персоналии крайне неверны. Это был труд военно-инженерного управления РККА, инженерных управлений в военных округах и конкретных инженеров и строителей на местах. Изначально никто и не помышлял о создании линий без промежутков, да и сами по себе УРы были задуманы как участки фронта, заранее подготовленные к обороне, но не как целый фронт. А посему УРы создавались с усиленными флангами, препятствовавшими их быстрому обходу, но вовсе не исключающие таковой.
Укрепленные районы, как и вся военная наука, эволюционировали и развивались. Самые первые УРы имели в своем составе в основном пулеметные ДОТ. В середине 1930-х годов старые УРы усиливали в противотанковом отношении, а новые УРы на старой границе, начатые постройкой в 1938-1939 гг., уже имели большое количество орудийных и артиллерийских ДОТ, а на линии новой границы с 1940 г. орудийные и артиллерийские ДОТ составляли уже 30-40% всех возводимых ДФС.
По этой причине ни прямое сравнение, ни проведение прямой параллели между укрепленными районами разных периодов строительства просто некорректно. По этой же причине и делать выводы об эффективности различных УРов в начальный период Великой отечественной войны, уравнивая все в «линию», не корректно.
Кроме того, из поля зрения постоянно выпадает дальневосточный театр, где УРы строились также в большом объеме, а кроме того и несли службу еще многие годы после ВОВ. А уж если начинать вспоминать, что УРы были и на Кавказе, то картина мира из двух «линий» просто рассыпается, но это уже совсем другая история.
Было интересно? Тогда пишите комментарии, подписывайтесь на канал и читайте новые публикации на различные темы о развитии фортификации в Российской империи, СССР и за рубежом на моем канале.