Сегодня был день жертвоприношений. Улицы города традиционно были полны тумана. Никто уже не удивлялся этому природному явлению. В один и тот же день, в этом маленьком городке, солнце уходило куда-то за облака и не показывалось до следующего утра. Словно и не хотело быть свидетелем происходящего.
Жители этого города были очень верующими. Кто-то бы сказал, что они больше были похожи на фанатиков. Но горе тем чужеземцам, которые заезжали в город или его окрестности за три дня до дня жертвоприношения.
Старцы говорят, что у этих гор есть особых дух, который впитал грехи всех живущих в городе жителей, и это тот самый дух, который приводит незнакомцев в город прямо перед праздником.
Праздник начинался с танцев. Жители надевали маски на свои лица с изображением животных. Некоторые маски были очень похожими на настоящие морды. Электричество отключали на все дни празднества. На улицах горели факелы, в домах зажигали свечи. Жители готовили много еды, и ели в эти дни так, словно в последний раз. Запах жаренного мяса стоял кругом, крики, смех, веселье, танцы. И такой смех был у горожан, немного истеричный, словно с надрывом, как будто надо смеяться, когда не совсем смешно. Напряжение росло в воздухе. Тимур не понимал, что происходит. Он как раз и оказался тем «счастливцем», который застрял в этом городе на три дня. Жители толком не объяснили, что происходит, просто сказали, что это традиция и ему нельзя покидать город. Никто не согласился его отвезти к шоссе, никто вообще не передвигался на машинах по городу. И странно, он проверил, в машинах на улицах не было бензина. Тоже самое касается автобусов. И он даже пытался уйти самому, пешком, но каждый раз, когда он уходил из города - он возвращался обратно.
Он пытался успокоиться, но ему не нравилось происходящее. А ещё ему все улыбались и как-то неестественно радовались его видеть. Словно он тут жил всю свою жизнь и был знаком с этими людьми. Это же не нормально, когда тебя так рады видеть на второй день знакомства. И странно - они отключили интернет. Ему дали номер в гостинице, но отказались принимать плату. Телефоны не работали, просто шум в трубке. И все ходили в этих масках. Ему тоже одна досталась - с козлом.
Потом на третий день, когда ему на следующее утро уже надо будет ехать дальше - все горожане собрались на площади. Люди образовали коридор из двух шеренг, который вёл к площади, где остальные жители выстроились плотным кольцом. Зазвучали песни, лидирующий голос -женщина с маской медведя пела на непонятном для Тимура языке. Вокруг неё плясали люди - кот, зебра, орел. Каждый держал в руках какой-то пучок трав, и за ними тянулся пряный дым. Вдруг музыка остановилась, толпа сзади Тимура нетерпеливо подтолкнула его вперёд так, что он упал на колени. Он хотел встать, но тяжелые руки придавили его к земле.
К началу коридора подвели мальчика в белой ночнушке. Тимур видел несколько раз мальца в магазинах города. У него были по девичьи длинные, красивые волосы. Мальчик был единственный без маски. Тимуру стало жарко под своей. Ноги болели от неудобного положения, он начал мучительно вспоминать любые молитвы, но сердце, которое гулко громыхало где-то в голове, не давало сосредоточиться. Началось шевеление, волна вздохов, охов и потом воя пошла от начала коридора из людей. Тимур в ужасе наблюдал, как каждый взрослый и даже ребёнок в маске подходил к мальчику в белом и мазал его чем то красным. До Тимура не сразу дошло, что это была кровь. Кто-то ударял мальчика, слышались пинки, пощёчина, удары, все это было невыносимо громко в тишине, каждый звук отдавался от стен зданий, от брусчатки, и казалось никуда не девался из-за тумана, а оставался звучать. В мальчик молчал, принимал один удар за другим. На пол пути до площади он упал на одно колено. Тимур заметил, что его ночнушка была вся вымазана в крови, и белое лицо покраснело от ударов. Мальчик встал и пошёл дальше, к Тимуру. Тот просто плакал. Он орал, но его никто не слышал. Он молил, но никто не отвечал, он сорвал голос, пока мальчик до него дошёл. Кто-то кинул плед на плечи Тимура. Тяжелые руки отпустили его, он поднялся на ноги. Он знал, что ему надо сделать. Но хотел только одного -бежать. Мальчик достал нож. Тимур от него попятился, но его снова толкнули вперёд, ноги ещё не слушались, он упал. Может он что-то не то съел или выпил перед этим собранием? Все плыло перед глазами. А может это от слез. Мальчик сделал шаг вперёд и протянул нож Тимуру. Тот кричал, говорил, что не хочет, что не будет, что они все чекнутые. Но что-то ему подсказывало, что они это уже слышали. Мальчик ждал. Тимур поклялся себе, что сделает по-другому, что он не как те, кто был до него здесь на этом месте. Что он другой. Он подошёл к мальчику, чтобы взять нож и убежать, чтобы отвоевать свой уход из города или чтобы убить себя, если ему не удастся. Но как только его рука коснулась рукоятки, он понял, он почувствовал силу. Силу, которая исходила от гор, силу, которая была в самом тумане, которой был пропитан каждый камень этой брусчатки, сила которая, как кровь текла и пульсировала в жилах каждого горожанина. Сила, которая была в самом мальчике. Он ждал этого дня слишком долго, он наделся освободиться и Тимур это тот, кто в этом ему поможет. Тимура переполнило воспоминаниями тысячи таких дней, когда ещё не было главной площади, не было главной улицы, не было домов, не было города, не было так много людей, были только камни и деревья. И звезды также не были свидетелями происходящего, их окутывал туман, как плед на плечах Тимура. Он дышал в свою маску, ему казалось, что каждый мог слышать его вдох и выдох. Он занёс нож и перерезал горло мальчику. Кровь хлынула по камням, и тонким ручейком потекла вниз со склона. Мальчик упал, Тимур успел его подхватить. Музыка заиграла, люди заплясали. А Тимур не мог понять, что он наделал. Он снял маску и смотрел на истекающее кровью тело мальчика. Он пытался закрыть рану рукой, но кровь текла сквозь пальцы. Он пытался сказать ему, что не хотел. Он пытался объяснить, что все равно не смог бы убежать. Он бормотал что-то о том, что если бы не он то, кто-то другой бы это сделал. Но он знал, что это неправда. Для ритуала нужен человек из вне. Но он продолжал говорить мальчику, что он же сам хотел умереть. Что он же не просто мальчик, а дух, которого надо было освободить. Но мальчик не слушал, он затих. А позади них танцевали люди и пели песни на непонятном языке. Туман расходился, и звезды могли видеть происходящее. Тимур захлебывался в слезах и все объяснялся. Он накрыл пледом мальчика, завернул его и держал в руках, укачивал, словно пытался успокоить, усыпить.