Изначально, с самого детства, я хотела работать с трудными подростками. Именно с трудными. Для этого с малых лет пыталась попасть на работу в детскую комнату милиции (тогда ещё милиции). Но чтобы туда пробраться, надо было приложить очень много усилий, и я решила действовать через детский дом (ДД). И задержалась там на 10 лет.
В группах обычно должно быть восемь детей, но из-за нехватки кадров рабочих воспитатель часто работает на двух группах. И сами группы по 10-13 человек.
За десять лет я сменила три детских дома. В первом дети были с трех до восемнадцати лет. Во втором с трех до пятнадцати, а в последнем ДД — с шести до двадцати трех (после армии многие не могут устроиться в жизни, поэтому возвращаются в ДД). Особенностей у 90% детей очень много, в основном психологические, психические. Физических не так много, но случаи были. Если брать в целом 10 лет работы, то с физическими особенностями было человек 20. Это не такой большой процент. Но много физических особенностей выливаются из психических. Т.е. основа «проблем» именно в психике.
У меня со всеми воспитанниками налажен контакт и мы ходим друг к другу в гости. И общаемся с теми, кто не в тюрьме или не спился. Некоторые младше меня на пару лет, с ними мы вообще друзья.
В большинстве своем в дд дети, у которых есть родители, лишенные прав.
Происходит такой процесс: ты пьешь, например, а соседи это знают, позвонили в органы, спустя время приходят за ребенком. Ребенка помещают в реабилитационный центр, в это время (2-3 месяца) родители «одумываются», а если не одумываются, то в ДД отправляют ребенка уже органы опеки.
Если родители живут недалеко или в самом городе, то на выходные дети ходят к ним по заявлению. Сирот не так много. Наверное, если брать 100 детей, то сирот — 10, может, даже меньше. Есть сироты, от которых изначально отказались. Таких вообще мало, т.к. обычно малышей в доме малютки разбирают до четырех лет, а к нам попадает очень мало. Но они есть.
И, кстати, они (дети, от которых в младенчестве отказались) самые адекватные. Потому что не насмотрелись на таких родителей, которых лишают прав.
У нас есть патронажные дни — это когда выходишь на работу не с детьми работать, а по их семьям ходить с целью узнать, можно ли ребенка в эту семью обратно вернуть.
Изначально нацеленность на то, что ребенка надо в семью вернуть. И постоянно, если без предупреждения приходишь, то видишь пьяную маму и отца (если он есть), собирающегося за пивом или компашку уже сидящую с пивом и водкой
Но в основном, когда они видят работников ДД, то сразу все очень хорошие становятся. Никто не психует, сразу начинают показывать место для ребенка (кровать, стол и прочее), продукты в холодильнике. В общем идеальные родители.
Если ребенок попал изначально в ДД и не знает семьи, но при этом попал в ДД в нормальную группу с адекватными воспитателями, то в обычной жизни не отличишь его от не детдомовского. Если ребенок попал в 5-7 лет, то психика ломается, они становятся хитрыми, умеют адаптироваться под любые обстоятельства, но при этом многие остаются хорошими людьми в будущем.
Были два мальчика. Очень запомнились. У обоих диагноз дебилизм. Их поместили в одну группу (в мою), а они погодки. Один боялся открытых дверей (всех дверей: в шкафах, обычных, окна и прочих), а второй боялся, наоборот, закрытых дверей. И вот как тут быть? Приходилось одного держать руками, второго отпихивать ногой. Оба кусались, пинались. Жесть.
Был мальчик, который уши себе отрывал и с руками разговаривал. Ну, как разговаривал — руки его били, а он с ними боролся. У него постоянный перманентный психоз был. Он сам по себе нормальный, но физически очень неадекватен. Потом его забрал себе домой отец-алкаш. А мать не забирала, потому что из-за психозов и сдала в ДД.
Практически все дети, у кого есть отклонения, в период обострений лежат в психушке. Так хотят избавиться от лишних проблем, чтоб на уровне города не понижался рейтинг ДД.
Детские дома не бедны на пожертвования. Нам, бывало, приносили вещи, а дети говорили: «Фу, мы это носить не будем», хотя вещи фирменные (мы забирали себе). А некоторые девочки вообще мне подгоняли свою одежду, им она не нужна, а «вам, воспитатель, нужна».
А с другой стороны были и случаи несправедливости. За которые я огребала, ибо оглашала их. Например, подарили велосипеды детскому дому, а велики мы увидели через год и не те, которые подарили, а гораздо хуже. Глобальные какие-то подарки вообще не доходят до детей, до воспитателей, до других работников. Они, скорее всего, «пилятся» между детьми начальства.
Везде всё схвачено, и если ты директор ДД, то ты уже изначально филантроп и умничка. И как на тебя можно жаловаться? По крайней мере, мне так отвечали везде.
Старшие заставляют мелких сиги стрелять и деньги. А воруют практически все. И заставлять не нужно.
Когда на улице день, то детей пытаются занять всякими психологами, занятиями, праздниками и прочим. Ну, и школа тоже. Комендантский час с 22.00, а гуляют они с 19 часов вечера. За это время очень многие успевают напиться, накуриться, нанюхаться. Когда я работала дневным воспитателем — винила ночных, что те не следят. Потом перешла в ночные и поняла, что происходит, там вся подноготная сразу видна.
Правдив и тезис о том, что из-за хорошего обеспечения в ДД выпускникам потом тяжело в жизни. Они не привыкли добиваться, всё всегда попадает к ним само по факту сиротства. Как бы ты ни бился с ними, как бы ни любил — они всё равно оказываются в тюрьме и подобных учреждениях. Не все, но большинство.
В зависимости от того, кто во сколько лет попал в ДД и как изначально воспитывался в семье. Да и ДД есть разные. В моем ДД — чернь, там все уголовники, а в соседнем многие сумели адаптироваться. И это зависит от директора и того, как он поставит работу.
В чем обычно проблема трудных детей? Скорее всего именно в том, что они попадают в ДД. В тяжелых жизненных ситуациях многие живут, болеют тоже многие, но я не знаю, чтоб такие дети поголовно были плохими. Скорее, когда они попадают в ДД, то заводят дружбу с, так сказать, отбросами и пошло-поехало. Многие приходили нормальными, а выходили курящими-бухающими.
О выборе профессии я не жалею абсолютно. Жалею о том, что в этой профессии ничего нельзя изменить, если ты не революционер или Макаренко (советский педагог). В детях не разочарована, помимо жести там много хорошего, за некоторых гордость не в плане достижений, а в плане их позиции жизненной и в том, что они в тех условиях не сломались. А вот в плане воспитателей, в плане системы — всё устарело «тыщу» лет назад. Никто из старшего поколения не понимает молодых воспитателей. Ощущение, что ты работаешь в тюрьме строгого режима, но только этот строгий режим для воспитателей, а не для воспитанников. Очень много несостыковок. Например, ты что-то сделал для ребенка, он рад, а так нельзя, ибо тебе потом капец, а ребенку говорится, что этот воспитатель неправ.
Твой успех приравнивается к тому, что «мы все поработали с этим ребенком, и он стал молодец», а если накосячил кто-то, то это вина только воспитателя.
Понравилась статья и хочешь прочитать больше о работе с детьми? У нас есть еще, например, интервью с учительницей начальных классов и нянечкой детского сада.