По различным данным, в мире насчитывается от шести до шести с половиной тысяч языков. Такие колебания научных данных связаны прежде всего с тем, что ученые до сих пор не определились с тем, что считать языком и диалектом: каковы принципы принятия таких решений?
Иногда диалекты могут быть даже лучше развиты, чем язык, и могут функционировать на обширной территории. Кроме того, диалект может сильно отличаться от языка, вплоть до того, что его носители не понимают носителей языка.
Однако может сложиться обратная ситуация, когда люди, говорящие на разных языках, могут понимать друг друга без посредников (датчане и норвежцы, сербы и хорваты и т.д.).
Существует несколько точек зрения на такую дифференциацию: Так, Н.Б. Мечковская предполагает, что "статус языкового образования (язык, диалект, жаргон, функциональный стиль и т.д.), подобно этническому статусу некоторой общности людей, определяется самосознанием соответствующего коллектива. Речевое самосознание - это понятие тех, кто говорит, о том, на каком языке они говорят".
По мнению исследователя, именно самоопределение носителей языка является приоритетным по отношению к структурно-лингвистическому критерию.
Н.Б. Мечковская пишет:
"Если коллектив носителей языка считает родной язык отдельным языком, отличным от языков всех своих соседей, то данный коллектив говорит на отдельном независимом языке". Если мы уважаем права человека, то эту точку зрения должны признать ученые и политики".
Эту точку зрения разделяют В.И. Беликов и Л.П. Крысин и полагают, что определяющим в этом вопросе является мнение носителей языка, хотя при этом отмечают, что существуют "объективные" показатели, к числу которых относятся взаимная воспринимаемость, наличие престижного супердиалекта (устного или письменного), а также политико-экономический процесс интеграции родственных вариантов.
Говоря о проблеме соотношения языка и диалекта, С.А. Арутюнов также отмечает, что "нет достаточно точных и правильных чисто лингвистических критериев, которые помогли бы нам четко разделить эти понятия", поэтому в каждом конкретном случае мы принимаем решение в соответствии с восприятием его характера массой носителей языка.
Например, довольно интересно, что грузины (народ, воспринимающий себя как грузины) говорят на различных диалектах, акцентах грузинского языка, а также на языках, отдаленно родственных грузинскому, как в Грузии, так и за ее пределами.
И с лингвистической точки зрения эти языки особенные, они даже имеют свои диалекты, но их носители воспринимают себя грузинами, некоторые специфические сферы также не охвачены этими языками, и поэтому "с этносоциальной точки зрения их роль равна роли основных диалектов грузинского языка".
Но некоторые лингвисты, например, Г.И. Эдельман, считают, что дифференциация языков и диалектов вовсе не так важна.
Эдельман пишет: "При синхронном лингвистическом описании языкового варианта в процессе исследования его истории или выявления генетических, типологических и даже территориальных упоминаний практически не имеет значения, какой термин "язык" или "диалект" должен использоваться по отношению к нему: здесь он не является качественным".
Ахманова О.С. пишет, что диалект принципиально отличается от языка, потому что он не является независимым.
Диалект "находится в обязательной и неизбежной корреляции и взаимозависимости с другими диалектами".
Таким образом, могут возникнуть «переходные случаи корреляции с соседними смежными семиотическими системами». Поэтому границы диалекта расплывчаты: один диалект скатывается в другой.
Правда, диалект может перемещаться из одной языковой структуры в другую (например, некоторые датские диалекты стали диалектами английского языка) или даже стать самостоятельным языком (долганский язык изначально существовал как диалект якутского).
Что касается мнения западных лингвистов в вопросе дифференциации языка и диалекта, то большинство ученых также считают, что лингвистические факторы находятся на втором месте после народного самосознания.
Языковой прогресс и регресс.
Несмотря на то, что динамика - это особенность живого языка, любые изменения могут носить как прогрессивный, так и регрессивный характер.
Прогрессивные изменения позволяют языку развиваться в полной мере и, изменяясь, сохранять свою целостность и оригинальность.
Например, советская лингвистика представлена трудами Ю.Д. Дешериева и утверждает, что процесс развития языка неизбежно должен быть связан с развитием языка, который понимается как "социальный продукт", т.е. язык развивается постепенно только тогда, когда растет объем его социальных функций.
Но в языке проблема прогресса понимается по-разному. Так, например, Ф. Бопп, Дж. Гримм, А. Шлейхер, В. Гумбольдт сравнили древние индуистские и современные европейские языки и пришли к выводу, что вся история языков - это постепенный упадок и истощение.
Но, наоборот, другие ученые полагают, что в упрощении нет ничего плохого.
Например, Отто Йесперсен пишет, что чем проще грамматическая система, тем совершеннее язык.
Очень часто характер изменения языка можно определить только постфактум.
Но можно с уверенностью сказать, что изменение регрессивно только тогда, когда язык близок к своей "смерти".