Был ноябрь 1942 года. Далеко на западе шли отчаянные кровопролитные бои за Сталинград. А здесь далеко на Дальнем Востоке, на стыке границ СССР, Кореи и Китая на советской земле была тишина и голод.
Японские войска, по ту сторону границы, очень ждали когда падёт Сталинград. День падения Сталинграда должен быть первым днем второй уже Русско-японской войны. Но Сталинград всё держался. Немцы нервничали. Японцы пожимали плечами: «Извините, господа национал-социалисты! Ждем-с!»
И вот 19 ноября советские войска сами перешли в контрнаступление под Сталинградом. О том, что это начало коренного перелома в Великой войне никто, конечно не догадывался.
На поселковой МТС всех работающих 14-летних подростков согнали в «Красный уголок» на политинформацию. Усталый контуженный замполит монотонно пробубнил, заикаясь, содержание передовой статьи из краевой газеты, в свою очередь перепечатанной из «Правды».
Подростки сопели и невнимательно слушали:
-Лучше бы хлеба, коммунисты, дали!
-Ох, братцы, как есть хочется!
-Или, сейчас, кило подсолнечных семечек!
-Пацаны, у меня есть план!- сказал Хромой парень, их «командир».
И четыре друга решили совершить дерзкий «воровской» налёт! Мишенью был выбран местный сельсовет. Шла война! Грабить сельсовет это тогда было равносильно самоубийству. Это же «голимая» 58-я, дробь 10 «антисоветская» статья!.. Расстрел перед строем!.. Но от голода человек явно плохо соображает, а подросток и сытый не всегда, о чём то задумывается. А тут голодные военные подростки. Кроме моркови со своего огорода, кружки молока и своей махорки из домашнего огорода они давно ничего не видели…
Тёмной ночью четыре фигуры подкрались к невзрачному зданию в центре поселка. Сторож сельсовета в это время спал у себя дома, неподалеку, в дровяном сарае. Под деревянным крыльцом лежал ключ от навесного замка. Достали ключ. Со скрипом отперли замок.
Посреди единственной комнаты стоял огромный, высотой с человеческий рост, ещё дореволюционный купеческий стальной сейф. Большой ключ от сейфа лежал в верхнем ящике письменного стола Председателя сельсовета.
Замок открылся очень плавно! Две полированные рукоятки тоже не издали ни звука!
Светили самодельной зажигалкой, сделанной из винтовочной «мосинской» гильзы. На полке сейфа, по центру, лежали деньги! Одна купюра в «10 червонцев», что равнялось тогда 100 рублям. Была она большая, черная с синим отливом. На купюре был изображен Вождь мирового пролетариата с пиджаке и в галстуке. Он смотрел на грабителей очень серьезно и с недоверием.
Больше в Сельсовете ничего не было.
Утром перед работой приятели купили кулек семечек. И разделив его на четверых съели за полчаса.
А после обеда их уже арестовали.
Местные «сыщики» из НКВД рассуждали очень просто:
-Из сельсовета похищено 100 рублей! Одной бумажкой!
-А кто из поселка утром уже совершил покупку на 100 рублей? Какой купюрой рассчитывались?
-Вот эта четверка парней с МТС! И дали купюру!
Всех четверых парней сразу арестовали и на телеге отвезли почему-то в город Уссурийск в местную тюрьму.
Сидели они там два месяца. В тюрьме вообще не кормили. Если кому-то родственники приносили хлеба, то охранники его, конечно передавали. Не весь, конечно, а половину точно передавали. Но хлеб приносили редко и стоил он дорого…
Поэтому, когда через два месяца был Народный суд. На суде торговка семечками от своих прежних показаний отказалась, как ее не пугали следователи! А Суд решил очень даже гуманно для военного времени: «Отпустить всех ребят домой! Путь родители их дома кормят, чем найдут. Ничего им в тюрьме место занимать и вшей кормить!»
Но Хромой с детства мальчишка на всю жизнь «обиделся на людей и Советскую власть» и хорошо запомнил это своё первое и последнее «воровское» дело!
Поэтому когда, уже «при Брежневе», вызвали его в Поселковую милицию, опознавать его родных двух кроликов, с которыми попались местные 14-летние пацаны, он угрюмо, как всегда, ответил:
-Не мои это кролики, гражданин Начальник!.. Точно не мои! Бывал я в Уссурийской тюряге… в 1942 году!.. Никому не желаю там оказаться.
8 ноября 2019г.