Несколько лет назад я поехала в тогда ещё украинский Крым, покупать квартиру для мамы. Но рассказать я хочу не об этом. Меня тогда поразило другое.
Квартиру мы решили покупать в Феодосии, были причины. И я, прилетев из Москвы в Симферополь, была поражена той провинциальной бедностью, которая в Крыму была тогда на каждом шагу.
В Феодосии я сняла однокомнатную квартирку на улице Пушкина, цены неприятно поразили: квартирка в двухэтажном старом доме, с колонкой и плохо регулируемой горячей водой, двумя кроватями с панцирной сеткой и старым платяным шкафом стоила так же, как и съёмная квартира в Москве. Это был октябрь месяц.
Так как мне нужен был интернет, я купила местный USB модем для ноутбука, скорость его была не больше черепашьей, и он постоянно у меня зависал.
Продукты в магазине были украинского производства и низкого качества, овощи-фрукты на рынке: сплошь привозные апельсины, грейпфрут, бананы, польские яблоки, турецкие гранаты. На мои расспросы, где купить крымские, мне ответили: «В Москве жрёте, и здесь жрите». Кстати, практически все, с кем я общалась, моментально выявляли во мне москальку и отношение менялось на глазах.
Такая же катастрофа была с одеждой – ни одного брендового магазина, только китайско-турецкое барахло, но по ценам не уступающим брендам. Мои попытки купить тёплый халат (в квартире не было отопления, только сплит-система и я мёрзла) окончились приобретением синтетического турецкого чуда с вышивкой, длиной в пол. Выбора мне не оставили.
Но самое интересное произошло тогда, когда приехала мама. В тот момент мне уже поднадоело жить хоть и в центре, но на первом этаже, под окнами которого ходили прохожие и останавливался автобус. Я решила, что нам нужно переехать в пансионат на набережной, тем более, что увидела завлекательную рекламу – комната от 40 гривен в день.
И мы отправились в пансионат, корпус которого находился рядом с ж/д вокзалом. Растяжка с рекламой висела именно на нём. Но все двери пансионата были закрыты. Кто-то из местных подсказал, что управление сидит в другом корпусе, дальше по проспекту Айвазовского.
Через полчаса блужданий, мы нашли вход и оказались в шикарном «сталинском» здании. Если снаружи оно удручало ободранной штукатуркой, вываливающимися кирпичами и торчащей арматурой, то внутри был относительный порядок – чистенько, но бедненько. Широкая лестница, по которой мог маршем пройти духовой оркестр, а по перилам съехать небольшая машинка, типа «Оки», была застелена старой вытертой красной дорожкой. Высокие окна застеклённые, видимо, тогда же, в сороковые-пятидесятые, выглядели так, что порыв ветра пугал не на шутку. За одной из дверей обнаружился администратор пансионата, который любезно согласился пройти с нами в корпус и показать номерной фонд.
По дороге мы стали расспрашивать мужчину о порядке проживания и ценах. Дальнейший разговор можно было бы пересказывать со сцены.
- У вас есть свободные номера с видом на море? Мне очень хочется просыпаться утром и видеть море.
- Да, есть. Они по 275 гривен в день с человека.
- А что есть в номере? Это люкс?
- Нет, это стандартный номер. Там 2 кровати, шкаф, чёрно-белый телевизор, маленький холодильник.
- А туалет, душ?
- Это на этаже. Общий туалет и душ.
- ???? Мы видели растяжку с рекламой, что номера сдаются по 40 гривен?
- Да, но эти номера в первом корпусе. Там нет столовой. В столовую нужно приходить в 3 корпус. Завтрак входит в стоимость. И ещё там нет отопления (на дворе октябрь!!!).
- А в этих номерах есть отопление?
- Нет. (стыдливо потупив глазки) Есть кондиционер зима-лето.
- И вы хотите сказать, что кондиционер нагреет номер, в котором потолки около 3,5 метров?!
- Потолки 4 метра. (занавес).
Мы разворачиваемся и идём в обратную сторону. В гостиницу «Астория», которая, судя по рекламе «лучшая в городе». Гостиница находится напротив ж/д вокзала и, опять-таки, построена в стиле «сталинского ампира».
Внутри забранный решётками ресепшн, девушка читает книжку. Я спрашиваю о номере. Она даёт нам ключ и предлагает посмотреть на номер, прежде чем снимать. Мы идём к лестнице и опять видим всё тот же советский интерьер – мозаичное панно на стене, рядом два фикуса, лестница застелена красной потёртой дорожкой. Поднимаемся на второй этаж, среди полированных, но побитых жизнью дверей, находим «наш» номер.
Ой, мама! Номер ввергает меня в шок: две панцирные кровати, застеленные советскими шершавыми одеялами, кривоногий стол, на столе бумажная салфетка, стеклянный графин и гранённый стакан. У входа – шкаф с покосившимися дверками, напротив – эмалированная, с чёрными сколами, раковина на сваренных арматурных прутьях. Тут я понимаю, что открытая в темноту дверь в коридоре со специфическим запахом – «душевая и туалет на этаже». На полу квадратик коврика, нет паласа, вытертый до прозрачности. Выглядываю в окно – за окном задний двор с мусоркой.
Печально отдаём ключ девушке, которая даже не смотрит в нашу сторону, и выходим на проспект.
- Знаешь, мам, - говорю я, - мы купим квартиру с окнами на море, а пока поживём на Пушкина, тем более хозяйка согласилась снизить цену – не сезон.
Мама согласно кивает, ей не так важно море, как время, проведённое рядом с дочерью.
- Как плохо здесь всё устроено, - говорит она, - вот если бы была Россия…
- Если бы… - вторю ей я.
- Но мы будем надеяться, - чуть бодрее говорит она и улыбается.
Я молчу.
Ах, мама! Какая же ты провидица! Теперь всё будет по-другому, я теперь тоже на это надеюсь, и верю, и жду.
Октябрь 2014г.
Дорогие читатели, каждое ваше "понравилось" добавляет бальзам на сердце автора и +1000500 к вашей собственной карме. Будьте щедрыми. И всё вернётся.
Благодарю, что читаете. :-) :-*
