«Когда я начала гулять с ребенком во дворе нашего дома, то первым, что бросилось мне в глаза, были разжиревшие, самодовольные, богато, но безвкусно одетые дамы, гулявшие со своими хорошо выкормленными, даже пресыщенными, тоже очень нарядно одетыми детьми.
Это были жены той партийной элиты, которая заселила Дом Правительства после сталинского истребления старых кадров.
Настроение у всех было радостное, лица – спокойные и довольные, как будто миллионы людей не гибли на фронтах и в лагерях.»
Автор этих слов – Лидия Шатуновская, советский театровед, театральный критик и литературный редактор.
С 1931 года она жила в знаменитом Доме на набережной (ул. Серафимовича, д. 2), увековеченном в одноименном романе Юрия Трифонова. Сначала с первым мужем – Яковом Моисеевичем Шатуновским, сотрудником Наркомата транспорта и профессором математики. А затем и со вторым - Львом Абрамовичем Тумерманом, физиком, работавшим в оптической лаборатории Физического института АН СССР.
В июле 1941 г. Лидия Шатуновская была эвакуирована вместе с мужем и сыном в Казань. Вернулись они в Москву летом 1943 г. Об этих военных годах она и пишет в этих воспоминаниях.
«Продуктами дамы из Дома Правительства спекулировали на двух близлежащих колхозных рынках. Конечно, они не ходили туда сами и даже своих работниц остерегались вовлекать.
Посредницами были молодые женщины и девушки, служившие в пожарных командах.
Эти женщины несли круглосуточное дежурство, после которого они были 3 дня свободны. В эти дни они и выполняли поручения своих знатных хозяек.
Любопытно, что милиция и агенты органов никогда этих посредниц не трогали. Блюстители закона знали, на кого те работают, и прекрасно понимали, чем грозит им самим проявленное не в меру служебное усердие.»
«Дом Правительства в 1943 году еще сохранял свой суровый военный внешний облик. Но хозяйство поддерживалось в полном порядке – туда ведь должны были вернуться «знатные».
Среди таких особенно отличался сын Сталина Василий, который проводил в Москве больше времени, чем на фронте, и устраивал дикие оргии и пьянки в опустевших квартирах своих двух находившихся в эвакуации теток – Евгении и Анны Алилуевых.
Нельзя же было лишать их привычного комфорта, и потому в доме безотказно работало центральное отопление, подавался газ, не было ограничений в пользовании электрической энергией и даже – подумать только! – круглосуточно подавалась горячая вода.
Мыться можно было сколько угодно и когда угодно.»
В 1947 г. Лидия Шатуновская, вместе с мужем, была арестована по «делу Аллилуевых», сестры и жены брата Надежды Аллилуевой, жены Сталина, с которыми она общалась во время житья в Доме правительства.
Шатуновскую приговорили к 20 годам заключения «за измену родине».
«Война была для них счастливым временем, временем полного изобилия и неслыханного обогащения.
Кремлевская столовая, филиал которой имелся в нашем доме, снабжала их не только изысканными и обильными обедами и ужинами, но и всякими «пайками», в которые входили всевозможные деликатесы, фрукты и т.п.
С многочисленных закрытых баз и складов по специальным заборным книжкам отпускались в изобилии всякие продукты, одежда, обувь.
Открылись для них всякие швейные и обувные ателье, где по почти символическим ценам они получали дорогие меха, импортные ткани, изысканную модельную обувь и одежду.
А еще поступали ящиками фрукты из Средней Азии, вина и коньяки с Кавказа.»
Далее были 7 лет Владимирской тюрьмы. Владимирская тюрьма в 40-е годы называлась особой тюрьмой Министерства государственной безопасности. В ней содержали так называемых «именных заключенных», по особому режиму.
«Как бы высоко ни возносила их судьба, их всегда терзала тревога и неуверенность в своем положении. Они в глубине души ощущали всю эфемерность, случайность, внутреннюю необоснованность своего возвышения.
Завтра такая же случайность, какая вознесла их, могла их и сбросить.
Принципов и идеалов уже не было никаких, и все это порождало психологию «калифов на час»: Хоть день, да мой! Рви сегодня, что можно! Неизвестно, что будет завтра!
И рвали, рвали безрассудно, оголтело, без оглядки и укоров совести.»
Через 7 лет Лидия Александровна была освобождена досрочно.
После реабилитации она с мужем жила на Ленинском проспекте, а 1970 г. семья переехала в Израиль.
Часть 2 этой истории читайте в посте «Мы калифы на час»: изнанка жизни в Доме на набережной.
Друзья, если Вам было интересно, поставьте палец вверх. Ваш лайк - Ваше спасибо. :-) Подписывайтесь на этот канал и заходите еще!