- Пошли на горку, - запыхтел мне в ухо Даня. – Вон туда!
- На горку? – я присела и приобняла малыша. - А мама разрешит?
Даня надул щеки и замотал головой, концы его шарфа забили меня по лицу. – Не-а. Мы ей не скажем.
- А не боишься, горка-то высокая.
- Ты со мной поедешь, - решил за меня мальчик.
- Да? А вдруг… А вдруг я не просто тетя, а Снежная королева! И увезу тебя в свое королевство, далеко на север. На Северный полюс.
- Снежная кто? – недоверчиво наклонил голову вбок мальчик.
- Королева. Тебе что, мама сказку не читала?
Даня снова покачал головой: Не-а. Она мне все про ладушки-ладушки, агушки-бубушки, как будто я маленький. А мне уже вот! - Даня вытянул перед собой ладошки – на одной было загнуто четыре пальца, на второй - один.
- Четыре года и один месяц? Да? – догадалась я.
- Не знаю… Это меня папа научил, еще летом…
- Значит, сейчас больше, - подбодрила я малыша. - Ты уже совсем большой…
- Как ты?
- Ну, не совсем, как я.
- Только ты маме не говори, что я про папу сказал, ладно? Честно-честно?
- Честно-честно, - и я даже приложила руку к груди.
- А кто эта - Снежная королева?
- Снежная королева… – замялась я. - Снежная королева - это тетя, которая живет на севере, а по вечерам садится в свои красивые сани и едет в город. Она дышит на стекла, отчего на них появляются красивые узоры. Но она очень злая. Однажды она заколдовала мальчика, и его сердце превратилось в ледышку. Она посадила мальчика в свои сани и повезла к себе домой в ледяной дворец…
- Ей, наверное, очень грустно, – прошептал Даня, перекладывая снежок из руки в руку. - Королеве этой Снежной. Ведь если - королева, то у нее должен быть король. - А у нее нет короля, и ей скучно. Вот она ищет себе сыночка. – Мальчик глубоко вздохнул и принялся ковырять носком ботинка сугроб.
- Да, да, - закивала я, - наверное.
- А вот если бы хоть кто-нибудь её пожалел, то она бы не была такая… холодная…
- Ир, а он отдал потом эту челюсть? – спросила я Ирину перед расставанием.
- Чи-и-иво?
- Ну, ты же говорила, что Данька стащил дедушкину вставную челюсть.
- А-а-а, - широко открыла рот Ирина, показав ряд крупных желтоватых зубов в брекетах, - ты не поняла. У Даньки - дедушкина челюсть. Нижние зубы выпирают. Даня, Данюша! – позвала она.
- Покажи тете зубки, как показывал доктору.
- Да ладно… зачем, - стала отнекиваться я.
- Бе-е-е-е, - разинув рот, игриво заблеял Даня. В его рту торчали остренькие молочные зубики.
- До свидания, тетя! – Данька, улыбаясь во весь рот, махал мне красной сырой варежкой.
Ближе к сумеркам нагрянули в город полчища белых паучков. Но тоненьких ледяных ниточках паучий десант спускался на землю. Их расшитые тонким кружевом спинки блистали и искрились в лиловом свете вечерних фонарей. Все-таки снег делает нас немного детьми. Какой-то внутренний порыв заставил меня остановиться, запрокинуть голову, стоять так и чувствовать как гладят и гладят по щекам эти холодные снежные паутинки. А затем я посмотрела под ноги. Мне показалось, что в искрящемся лиловатом снегу лежит розовая пластиковая вставная челюсть.