Однажды я узнала о необычном арт-директоре, которого боялись все музыканты и их директора. Сама я тогда только начинала свою карьеру с сфере концертного менеджмента и поставила перед собой цель обязательно поработать с этим Лёней. И вот мой начальник назначил меня администрировать фестиваль в Лёнином клубе. Более подробно об этом я пишу в другой статье, ссылка на которую будет ниже.
***
За день до первого концерта, который я должна была администрировать в Лёнином клубе, а значит и за день до нашего с ним знакомства, я пришла в «Революцию» на концерт к знакомым музыкантам. Я хотела осмотреться на новом месте и надеялась увидеть Лёню живьем. И он не заставил себя долго ждать.
Я не стала подходить к нему и знакомиться раньше времени, но пока он находился в концертном зале, я не сводила с него глаз. И даже, когда я стояла к нему спиной, ощущала его присутствие всем своим существом.
Я не знаю, как это срабатывает, и почему большинство людей, мелькающих в нашей жизни, остаются в ней посторонними и незамеченными, но в какой-то момент появляется совершенно чужой и незнакомый человек и становится центром твоего мира! Лёня притягивал меня, как магнит. И это происходило без каких-либо объективных причин.
За те четыре месяца, что прошли от нашего с ним разговора по телефону до момента знакомства, я постоянно слышала о нём от разных людей из околомузыкальной тусовки Питера. Это был особенный человек, потому что мало кто был к нему равнодушен. Обычно, когда о нем заходила речь, то все начинали причитать: "Оооо, Лёня...", "Ах, вы про Лёню...", "Ох уж этот Лёня..." Большинство его откровенно ненавидели или как минимум недолюбливали. Но этим большинством были не самые успешные люди.
Лёня был не только арт-директором, которым было послано изрядное количество питерских молодых и не очень молодых музыкантов, он был еще и музыкальным критиком. И его манера остро и желчно высказываться в адрес плохих музыкантов и стала причиной всеобщей ненависти. Потому что, если быть честной, плохих групп всегда намного больше, чем хороших. Но высказать в лицо это могут лишь единицы. Лёня мог. И за это я им начала восхищаться еще до знакомства.
В день нашей первой встречи 12 декабря 2007 года, когда я впервые пришла в "Революцию" в качестве концертного менеджера еженедельного фестиваля, я сразу же поднялась в зал и увидела Лёню, играющего на рояле. Удивительно, что после этого я ни разу не видела его за этим занятием. Но тогда, он очаровал меня, уже и без того очарованную, еще сильнее. Я подошла и представилась, а он оценивающе посмотрел на меня и сказал: "Олег меня предупредил, что придет красивая девушка". Причем это не было комплиментом или утверждением, что я красивая, как и не было чем-то обратным.
В этот первый вечер я держалась очень скромно и по-деловому. И только когда вернулась домой, меня прорвало. Я написала ему огромное послание о том, как я счастлива с ним работать, как я его уважаю и восхищаюсь им. На что он не послал меня прямо, но вежливо попросил завязывать с лестью.
Но завязать я уже не могла. Есть у меня такая черта - если я кого-то или что-то начинаю обожать, то не могу я об этом молчать, меня начинает просто распирать. А Лёню я обожала и даже почти боготворила. И с каждым днем все больше и больше. Я была в восторге от испытываемых эмоций и вместо того, чтоб постараться их приглушить, я раскручивала их все сильнее. А приглушить было бы намного правильнее. Ведь у Лёни была жена. К тому же и она работала в "Революции".
Но я сама себя обхитрила - ведь я была уверена, что мои чувства носят чисто платонический характер. Я не называла это влюбленностью, а называла восхищением и даже фанатизмом. Как мне казалось, я видела в нем не мужчину, а человека, личность, харизму! И все это так и было изначально, но умная бы сразу поняла, что это игра с огнем!
Как только началась наша совместная работа, я почти каждый день находила повод написать Лёне. Спрашивала советов, уточняла детали, присылала ему демо групп для утверждения в наш фестиваль, смеялась над его комментариями к каждой группе. И еще продолжала иногда писать о своем восхищении. Он по-прежнему отмораживался и говорил: "Не верю!"
Спустя пару месяцев моя лучшая подруга пришла на один из концертов в "Революцию" и познакомилась с Лёней. Она с ходу ему сказала: "Очень рада с вами познакомиться. Полина о вас очень много рассказывала с большим восхищением". И мне показалось, что ей он тогда наконец поверил. А в тот же вечер мы все вместе сидели у него в кабинете и пили вино. И я была в таком восторге, от того, что наконец мы общаемся в такой непринужденной обстановке. Меня просто распирало от счастья. И когда мы все уже расходились, я задержалась в кабинете с Лёниной женой и начала ей рассказывать, какой у неё клевый муж и как сильно я им восхищаюсь и уважаю.
Все это восприняли с юмором. Но все же Лёня с тех пор стал со мной чуть более мягким, и как-будто подпустил к себе чуть ближе. Думаю, он наконец окончательно поверил, что я не льщу ему из какой-то выгоды, а просто и правда немного свихнулась от обожания.
О том, как все начиналось, читайте здесь - "Забытая история. Начало".
