Примерно за сотню шагов от особняка - того, что от него осталось - было выставлено оцепление. Серж решительно направился к дымящимся грудам камней и щебня.
- Осторожно, там опасно, - предупредил один из солдат.
Обломки, в самом деле, были еще горячими, в некоторых местах шел дым, густое облако пыли еще не осело. Серж прикинул, где была библиотека, и стал расталкивать руками и ногами обжигающие камни, вполголоса приговаривая:
- Наша любовь к самим себе помогает любви к другим. Бог мог бы создать нас, своих тварей - внимательными только к благу других. Тогда каменщики дробили бы камни, чтобы доставить удовольствие своему ближнему. Но Аллах устроил вещи иначе.
К нему подошел офицер и спросил:
- Что вы делаете? Сейчас подъедет инженерная команда. Кто вы?
- Я Серж Хусейн, друг Удая, - сказал Серж, продолжая заниматься своим делом, - жертвы есть?
- Похоже, все, кто был внутри, погибли, - ответил офицер. - Если только они не спустились в подвал, а бомбоубежища тут нет.
- А где выход из подвала? - спросил Серж.
- Завален, - сказал офицер, - мои солдаты пробуют отодвинуть плиту, нужна техника.
Офицер присел на корточки рядом с копошащимся Сержем и закурил:
- Наши очень упорно сопротивляются на юге, - сказал он, - в Басре, а так же Эль-Насирии, Самаве, Эд-Дивании, Эль-Амаре, Эн-Неджефе и Кербеле. Кое-где переходим в контрнаступление. Но 3-я механизированная дивизия США пошла в обход Эн-Неджефа по левому берегу Евфрата. В Курдистане они продолжают высаживать воздушные десанты.
Из-под обломков показалась бумага. Это была газета на английском языке. Серж отряхнул ее и прочитал:
“США начали ковровые бомбардировки пригородов Багдада. Саддам Хусейн призвал иракцев начать партизанскую войну. На полуострове Фао смертник подорвал танк антииракской группировки.
Войскам коалиции пока не удалось установить контроль над каким-либо более ли менее крупным городом в южном Ираке. Авиация семь раз бомбила Багдад и его окрестности. В налетах принимало участие более двухсот самолетов. Бои шли на юге, севере и западе Ирака. Ракетно-бомбовые удары наносятся по городам Мосул и Киркук. Президент Джордж Буш приказал Объединенному комитету начальников штабов усилить бомбардировки страны».
- Что там пишут? – поинтересовался офицер, - про нас?
«Иракские войска под Басрой перешли в контрнаступление, - прочел Серж. - Армия применяет новую тактику против американо-британской группировки: кроме открытого вооруженного противостояния ее солдаты рассеиваются, неожиданно возникая в тылу врага. Командование США объявило всю Басру "военным объектом".
- Молодцы, - сказал офицер, просияв. – Это все случайность
- Что американское наступление? Какая разница, случайность, сила или слой рок. Я вижу все и мне горько.
- Ужасно, ужасно пораженье наших войск. Мы изгнаны со всех высот, побеждены. А ведь была такая армия, такая армия.
«Произошла замена американских передовых частей на британские, продолжил Серж, - которые имеют опыт уличных боев в Ирландии. Иракские военные утверждают, что сбили над Багдадом американский беспилотный самолет-разведчик. Официально подтверждена гибель в Ираке 18 морских пехотинцев. Семеро из них погибли 23 марта в боях у города Эн-Насирия. Авиация уничтожила вертолет "Апач", который, как уверяют иракцы, был сбит.
Президент США хочет просить у конгресса 75 миллиардов долларов. Этого хватит на короткую войну, Буш рассчитывает закончить кампанию за 30 дней.
На юге страны во время песчаной бури пропали вертолеты "Блэк Хок" и "Апач". Американская авиация, уничтожила все имевшихся у иракских вооруженных сил устройства, которые предназначены для создания помех ракетному оружию со спутниковым наведением”.
- Какое сегодня число? - спросил он.
- 25 марта, - ответил офицер.
- О! – произнес Серж. - Скоро заканчивается месяц и моя виза.
Солдат, по примеру Сержа копавшийся в медленно остывающих обломках крикнул:
- Тут кто-то есть!
Серж с офицером подошли и стали помогать разгребать кирпичи. Показалась нога в военной форме. Они разгребли пыль и камни.
- Это адъютант Удая, - сказал Серж. Он наклонился над телом, прислушиваясь:
- Сердце стучит.
Подошедшие солдаты, взяли бездвижного, окровавленного человека и понесли к карете скорой помощи.
Немного посвежело, поднялся легкий, сухой ветерок и пыль, стоявшую над развалинами, отнесло в сторону. Но Сергей не знал, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не мог быть попутным.
Под несколькими слоями кирпича и бетона мелькнул обгорелый пергамент. Это оказался лист с арабской вязью:
- Вы не могли бы прочитать, что тут написано, - попросил Серж.
Офицер отбросил сигарету, взял лист:
“Что касается другого мальчика, гораздо менее приметного, чем брат старший, он был еще только неполных пяти лет, но чувствовалось, что в нем и не будет никогда махамматовой живости, он дичился короля и трогательно искал поддержки не у своих нянек, к которым, как и брат, и как юный королевич (как и все дети) относился словно к мебели, а у сестренки. Он брал ее за ручку и сразу успокаивался, и хотя не отвечал еще на шутливые вопросы короля, но уже держался менее испуганно. С сестричкой ему было приятнее, чем с кем-либо, она тоже любила его, и он почти не мешал ее играм с подругами-рабынями, потому, что был послушен и не любил докучать. Он знал несколько фехтовальных приемов, но учился этому без желанья, зато хорошо осваивал стихи из Корана, которым его пробовали учить, и даже раньше, когда еще не пробовали - подслушав занятия Махоммата”.
- Да, это то, что нужно. Надо копать, - сказал Серж.
Офицер позвал ему на помощь трех солдат и вместе они расчистили несколько кубометров обломков и собрали недостающую часть манускрипта. В отличие от бумажных книг он пострадал меньше.
Ветер усилился, и в нем было все больше песка.
- Начинается пыльная буря – сказал один из солдат.- Лучше где-то укрыться, спрятаться.
Засунув манускрипт в портфель, Серж пошел прочь в надежде застать Зайнаб дома. Машин не почти было. Он целый час шагал, преодолевая ветер, пока не увидел знакомый квартал. Поднялся на третий этаж, открыл дверь. В квартире было пусто.
Серж прилег на кровать и скоро заснул. Ночью он проснулся, долго не мог понять, где он находится, потом разделся и снова улегся в постель, но ему уже не спалось. Он встал, сходил в туалет, в котором не было воды, потом умылся водой из бутылки.
Заснул он только под утро, поэтому встал довольно поздно. На улице было сумрачно из-за песчаной бури. Мгла застилала солнце. Ему вспомнился Омар Хайям:
Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,
Смерть терзает сердца и кромсает тела,
Возвратившихся нет из загробного мира,
У кого бы мне справиться: как там дела?
Нужно было срочно уезжать, а перед этим связаться с Абрамсом. Его мобильный телефон разрядился и не работал. Серж попробовал его включить, но ничего не вышло. Он сунул бесполезную вещицу в портфель.
Похлопал себя по карманам и похолодел – он не обнаружил паспорта. Портмоне с деньгами лежало на месте, а паспорта - нигде не было. Он еще раз все обшарил. Когда Сергей вчера выходил из дома паспорт находился во внутреннем кармане. Он явно обронил его на развалинах.
Серж сосредоточился. Нужно было что-то делать: либо идти заявлять в полицию, либо вернуться на развалины дворца Удая и попробовать найти паспорт, или же, что довольно стыдно, ехать в посольство без документов. Пожалуй, самое разумное – последнее, решил он. Вряд ли арабские полицейские сейчас поверят европейцу. А на развалинах после того как началась пыльная буря - тоже ничего уже не найти. И не зря же китайцы говорят, что потеря есть начало приобретения, а богатство - начало потери.
Серж привел себя в порядок, побрил щеки, оставив из трехдневной щетины, небольшие усы и бородку, почистил одежду и вышел на улицу. Он прошел немного и быстро поймал машину.
- К британскому посольству, - сказал он водителю.
- А разве оно действует? – спросил тот.
- Там посмотрим, - ответил Серж, а про себя подумал, что нужно обращаться в любое: в русское, французское - и как можно быстрее. Британское – не самый удачный в данной ситуации вариант, но он был знаком с секретарем посольства, и, самое главное, Абрамс – обещал помочь...