Неужели не понравились?
Решение взять к себе в семью четверых детдомовских мальчишек пришло к Елене Викторовне спонтанно. Они с мужем вообще-то хотели только двоих.
Вместе читали как-то вечером в местной газете своего Курманаевского района историю о двух дошколятах, брошенных мамой. Взглянула на хозяина, он – на неё, и чуть не в один голос оба произнесли:
- Может, возьмём?…
Об одном думали. У старшей дочки Надежды своя семья. Средняя Лиза в Бузулуке на медика учится, в деревню вряд ли вернётся. А младшая, пятиклассница Вероника уже не раз о братике спрашивала. Своих сыновей им Бог не дал. Может, хоть чужих согреть удастся?
Посоветовались со старшей, та одобрила. И уже когда Егоровы поехали в детдом, их и огорошили: если брать, то не двоих, а четверых сразу. Оказалось, у мальчишек есть ещё двое старших братьев одиннадцати и тринадцати лет, самый «ершистый» возраст.
В детдоме отговаривали: плохая наследственность, родители злоупотребляли алкоголем, потому и лишились детей. Но мальчишки смотрели на новую маму с такой надеждой. Она обернулась к мужу. Николай Яковлевич, человек немногословный, только плечами пожал:
- Где двое, там и четверо.
На первый раз им предложили взять братьев в гости на выходные, присмотреться друг к другу. Ребятам у Егоровых понравилось. Старшие норовили помочь по хозяйству, младшие играли с Вероникой и Надеждиной дочкой Лизой, которая оказалась ровесницей самого маленького из мальчишек. И когда в воскресенье вечером хозяйка напомнила, что завтра надо бы вернуться в детский дом, сначала в комнате всё стихло, а потом раздался дружный рёв. Ревели двое малышей, им подпевали обе девочки, а старшие старались хоть как-то сдерживаться, хлюпая носами.
Дети решили, что они родителям не понравились. Насилу Елена Викторовна их успокоила, объяснила, надо хоть показаться, объявить, что все согласны на усыновление. Но мальчишки стояли на своём: из детдома нас уже не выпустят, а мы хотим остаться.
Ну, что тут поделаешь? Она опять поговорила с Надеждой. Наутро вдвоём с дочкой поехали в район. Как удалось женщинам уговорить чиновников всех возможных районных ведомств сделать документы на усыновление мальчишек, им до сих пор самим непонятно. Просто чудо, что в тот понедельник все находились на своих рабочих местах, никто не отказал, каждый отнёсся к их просьбе по-доброму. Другие по нескольку месяцев справки собирают, а им пошли навстречу.
Вечером съездили в детдом, предупредили, что документы уже оформлены, и ребята сюда не вернутся. И уж потом, затемно, вернулись домой. Думали, дети спят, не тут-то было. Они, затаив дыхание, ждали взрослых, пытаясь угадать свою дальнейшую судьбу. Пришлось пережить бурю радости, когда мама объявила, что мальчишки остаются.
Своих в обиду не дадим
Правда, радовались не все. Оказалось, что на тех же четверых ребят претендовала ещё одна семья из их же Михайловки. Их соседи, оказывается, присмотрели себе этих четверых братьев, пару раз появлялись в детдоме, приглядывались, но к себе не звали. А когда решились, оказалось, что те уже в новой семье. Пришлось усыновлять других.
А через пару месяцев, как-то по дороге из школы мальчишки-старшеклассники стали баловаться, беззлобно толкать друг друга. Один упал и ударился, да так, что глаз заплыл. Школьники сперва испугались, но быстро сориентировались. Пострадал мальчик из детдома, усыновлённый соседями Егоровых. И на вопрос, кто толкнул, все указали на другого бывшего детдомовца – Женьку, старшего из егоровских мальчишек.
Женька, парень спокойный и обстоятельный, на роль хулигана не подходил. Но разбираться не стали. В тот же вечер к Егоровым в дом нагрянула мамаша пострадавшего с участковым. Громким криком она разбудила спящих детей, выволокла из постели Женьку и потребовала, чтобы его арестовали за избиение её приёмного сына. Елена Викторовна стала заступаться за своего. Шум до потолка.
Наконец, обе устали, смолкли и стоящий в стороне Николай Яковлевич спокойно произнёс:
- Что тебе от нас надо?
- Пять тыщ за моральные издержки, - тут же выдала соседка. – Как пособие, что получаете на него. А то заявление напишу!
Елена Викторовна аж задохнулась от негодования: вот, оказывается, ради чего был устроен весь спектакль! Скандал разгорелся с новой силой. А хозяин, ни слова не говоря, вышел в соседнюю комнату и вернулся, держа на ладони пять бумажек.
- Будешь свидетелем, - кивнул участковому, прерывая спор. – Деньги отдаю. Есть ещё претензии?
- Нет, - выхватила бумажки соседка.
- Тогда, - произнёс хозяин строго, - чтоб твои дети к моим и близко не подходили, а то сам уши надеру им и тебе в придачу.
Когда всё улеглось, Женька тихонько подошёл к отцу:
- Бать, я отдам, заработаю...
- Забудь, - махнул рукой тот. – Новую куртку тебе пока не купим, старую поносишь. Дорогой фингал получился. Ладно, ложись спать, завтра будем машину ремонтировать.
Парнишка расцвёл: ковыряться вместе с отцом в машине было его любимым занятием. Значит, не сердится.
В другой раз кто-то из учеников случайно разбил стекло в классе. И хоть Женька уверял учителей в своей невиновности, но снова списали на него.
Назавтра в школу нужно было привести родителей. А он не мог им об этом сказать. Поделился с Надеждой. И та назавтра сама пошла в школу, как старшая сестра. Отчитала тех учителей, кто не захотел разбираться в ситуации. Дала понять, что своих мальчишек они в обиду не дадут.
Чем в Нью-Йорк, уж лучше в Чебоксары
Оренбургская область - перекрёсток всех дорог и национальностей. Михайловка, где происходила вся эта история, - село национальное, чувашское. Но особого внимания на это Егоровы не обращали. А тут старшие мальчишки (ну, совсем не чуваши) после школьного факультатива вдруг увлеклись языком и обычаями. И к родителям, – как будет по-чувашски то или это? Те растерялись: сами уж подзабыли родной язык. Взялись за учебники ребят, вместе с ними освежали память.
Для возникшего интереса оказалась кстати поездка школьников в Оренбург, на чувашское подворье Национальной деревни. Елена Викторовна записалась в число сопровождающих: только своих детей пятерых везёт! Но перед самым отъездом вдруг выяснилось, что не хватает одного места. Кого-то нужно оставить дома.
Егоровых ехало шестеро, и ей сказали прямым текстом, оставь кого-то из приёмных, они ж всё равно не чуваши, а русские. Но она была непреклонна: ребята так ждали эту поездку. Да я сама останусь, а они пусть едут!
Пацаны затаились, чуя назревающий скандал. И тут двенадцатилетняя Вероника тихонько отвела мать в сторонку:
- Лучше я останусь, ты поезжай. А то нам с Женькой вдвоём за ними не уследить.
И ведь осталась. Братья всерьёз зауважали сестру за этот её поступок.
В очереди на квартиру Егоровы не стояли: всё-таки есть, хоть небольшой, но собственный дом. Однако семью своего работника, взявшего на воспитание четверых детей, заметил руководитель хозяйства. Он как раз выстроил новую улицу благоустроенных домов со служебными квартирами для специалистов агрофирмы. Вызвал главу семейства:
- Принимай квартиру, Яковлевич. Может, хоть твои парни из нашего села не сбегут.
И под новый год Егоровы, оставив старый дом с хозяйством семье старшей дочери, вселились в новый. Мальчишки радовались громадной комнате с четырьмя новенькими двухъярусными кроватями. Младшие сразу взлетели наверх и ни за что не желали слезать. Средний взялся осваивать уголок с компьютером на письменном столе. А самый старший, Женька, послонявшись по новому дому без дела, попросил:
- Бать, а можно мне… домой? Ну, к Надежде. Там же вся скотина осталась. Её ж кормить-поить надо.
- Ещё чего выдумал, - возмутился отец. – Давай, уроки учи. Может, ты у нас, не как я, простым механизатором, а инженером станешь.
***
В гостях у Егоровых я побывал семь лет назад, когда семья праздновала наступление 2013 года. Тогда и услышал от них эту историю.
В большом ещё не до конца обустроенном доме кипела жизнь. Папа вместе с Женей что-то приколачивал. Мама с Вероникой и младшим Димой накрывали на стол. Серёжа сидел в интернете. Маленький Саша отгонял кошку Марьборисовну от клетки с попугаем Кешей. А Лиза, дочка Надежды, поливала цветы в оранжерее комнатных растений. Каждый член большой семьи был занят делом.
А по радио в это же самое время время кипели страсти по закону "Димы Яковлева". Ведущие выясняли, нужно или нет отдавать детей на усыновление за рубеж?
И как-то само собой в разговоре с самым старшим из детей у меня возник вопрос: а если бы у них были другие усыновителями, скажем, из Москвы или из Америки, захотел бы он уехать отсюда? Из российской глубинки, затерянной на просторах великой степи на границе Европы и Азии? Начать новую жизнь, поискать своё счастье где-нибудь в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе?
- Зачем? – искренне удивился Женя. – У нас же родители здесь. И братья под присмотром. Ну, если только посмотреть, да и то... Нет. Лучше уж в Чебоксары съездить, зря, что ли, язык учили?
Дорогие читатели!
Эта история, как практически все на этом канале, произошла на самом деле несколько лет назад.
Если вам интересны рассказы на тему семьи и человеческих отношений, вы можете прочитать их, пройдя по ссылкам:
Дом сожгли, виновны дети? Односельчанам правду не докажешь...
Кто спасёт ребёнка: рука Господня или тёщин кулак?
Оформи на Деда Мороза
Которые - свои? Почему, чтобы помочь чужим детям, надо отказаться от своего?
Наша русская апа
"Главное - руку тяни!" Как получить материальное вознаграждение за "пятёрку"? А за "двойку"?
Если вам понравился тот или иной рассказ, опубликованный на этом канале, прошу, разместите ссылку на понравившуюся вам публикацию в своей социальной сети. Пусть у моих героев будет больше читателей в разных регионах нашей России.
Заранее признателен вам,
автор рассказов - Константин Артемьев.