Сегодня утром на улице Писарева Черный активно выяснял отношения с Чарли. Так зовут еще одного кота, прослышавшего про лакомое место у особняка Козлянинова (надо уже почитать про этот особняк, а то он меня с ума сводит), где в клумбе среди одуванчиков можно найти корм. «Сказал на свою голову», ругался на Чарли Черный – «а, ну-ка пшёл вон». Завидев меня Черный шикнул на серого кота и тот быстренько ретировался. Я вздохнула ему вслед, котика было жалко. Спустя минуту Черный жаловался мне на жизнь. «Сплошные стрессы, от людей спасу нет, так еще тут этот повадился. Я говорю ему, нету тут никакого корма, врут все, - жуя корм, говорил Черный и отвлекшись на минуту посмотрел и сказал, - и ты не говори, если спросят. Доверишься, расскажешь, а потом опять обманут и ничего не дадут». «Так ему бы тоже корма хватило, - возразила я, – чего ты жадничаешь». Черный сердито мотнул головой, мол, не перечь мне, женщина.
В этот раз я подошла к нему чуть ближе и обратила внимание, что Черный как будто с утра умылся. «У тебя белые участки стали ярче, - улыбнулась я – и сам ты как будто стал побольше». «да где там, – махнул хвостом Черный - крошку хлеба съем, слезой запью, вот и всё пропитание, а потом месяц хожу с голодом в обнимку, загинаюся». При всей моей жалости к животным, в это утро Черный точно не выглядел загинающимся, а еще появилось подозрение, что он стал ждать меня в этой клумбе. Но я промолчала, чтобы не ставить котика в неловкое положение. «Ладно, мне на редакционное задание пора, - сказала я – хорошего тебе дня, дружок». Черный слегка улыбнулся, день у него и правда начинался неплохо, но быстро взяв себя в руки, испытующе и сердито посмотрел мне в глаза. Я поняла намёк и тоже сделала лицо как на собрании, а потом подмигнула ему и пошла. Уходя, я спиной чувствовала, что он смотрит мне вслед. Я улыбалась, Черный наверняка тоже).
