Николенька Некрасов родился в Винницкой уезде Подольской губернии Российской империи по месту службы своего отца, поручика Некрасова. Маменька его вышла замуж против воли родителей. Уж больно красив и импозантен был в своей военной форме бедный дворянин Алексей Некрасов. Брак этот вышел весьма плодовит, но не особо счастлив для неё. Отец - мот, игрок и самодур, ничего хорошего дать ей не смог, кроме 14 детей.
В гимназии мальчик учился неважно. А страсть к написанию сатирических стихов с ранних лет привела к постоянным конфликтам с руководством.
Семнадцати лет от роду по воле отца он отправился в Санкт-Петербург для определения в дворянский полк, но решил поступать в университет. Экзамены завалил, на военную службу не пошёл, поступил вольнослушателем на филологический факультет и остался без материальной поддержки, разозлив отца. Терпел страшную нужду и в какой-то момент остался на улице без крова над головой. Мимо проходящий нищий отвёл его в близлежащую трущобу, где будущий владелец «Современника» нашёл первый свой заработок, написав одному из местных жителей прошение.
Постепенно жизнь наладилась - Некрасов стал давать уроки, писать публицистические и критические статьи, сочинять для лубочных изданий сказки и азбуки, а для Александринского театра - водевили.
Собственные сбережения стали появляться не только благодаря литературному таланту. Потомственный игрок, Некрасов, похоже, единственный из всей семьи, кто смог договориться с фортуной. Был ли он шулером? По крайней мере за руку его никто не ловил, однако ж он умудрялся играть всю жизнь почти не проигрывая.
Он стал успешным издателем, вернув из небытия пушкинский «Современник». Был жадный литературный барышник, за что был многими нелюбим.
Двадцать лет прожил в семье Панаевых, составив, так называемый, тройственный союз. Который, кстати сказать, был весьма творчески продуктивен.
Некрасов в своём творчестве в основном позиционируется, как революционный демократ, страдающий душой за русский народ. Тем временем, его перу принадлежит хвалебная ода генералу Муравьёву-«Вешателю». Вообще, Николай Алексеевич был довольно двуличный товарищ. В стихах он клеймил обжорное общество, выводя для контраста голодных бурлаков, будучи членом этого общества. С пафосом обличал медвежью охоту, при этом сам был заядлым охотником. Любил выезжать на охоту по-барски: с поварами, лакеями и сервизами, в компании министров и князей, сгоняя целые деревни на зверя. Но надо отдать ему должное, сам признавался в своей двойственности: «Во мне было всегда два человека — один официальный, вечно бьющийся с жизнью и с тёмными силами, а другой такой, каким создала меня природа».
В начале 1875 года, возрасте 53 лет, тяжело заболел. Диагноз был поставлен не сразу.
В начале декабря 1876 года больного консультировал профессор Н. В. Склифосовский, который при пальцевом исследовании прямой кишки отчетливо определил новообразование: «в <...> верхней части прямой кишки находится опухоль величиной с яблоко, которая окружает всю периферию кишки и <...> причиняет её приращение к крестцовой кости, отчего эта часть кишки неподвижна; соответственно месту этой опухоли находится весьма значительное сужение кишки <...> так, что верхушка пальца едва в него проникает».
Поэт страдал, симптомы кишечной непроходимости нарастали. Врачи стали увеличивать дозу опия, но Некрасов относился к этому крайне негативно, опасаясь, что это повлияет на его умственные способности.
18 января 1877 г. к Некрасову был приглашён профессор Е.И. Богдановский (это он спас оперируя художника-баталиста Верещагина во время русско-турецкой войны). Встал вопрос о выполнении паллиативной операции - наложении противоестественного заднего прохода.
4 апреля 1877 г. состоялся консилиум в лице Е.И. Богдановского, С.П.Боткина и Н.А.Белоголового. Они отчётливо понимали экстренную необходимость в разгрузке кишечника oneративным путём. Поэту была назначена операция на 6 апреля.
Но к этому времени родственниками уже велись переговоры с Теодором Бильротом в Вене. И 5 апреля пришло согласие. За приезд и операцию он запросил 15 тысяч прусских марок.
Профессор Т. Бильрот прибыл в Петербург вечером 11 апреля 1877 г. и его ознакомили с историей болезни. На следующее утро он осмотрел больного и обсудил с Е.И. Богдановским приготовления к операции.
В 13 часов 12 апреля 1877 года на квартите Некрасова в Петербурге под хлороформенным наркозом Теодор Бильрот оперировал поэта. Одномоментным разрезом всех тканей он обнажил толстую кишку и подшил её к наружному отверстию раны. Операция длилась 25 минут и закончилась наложением трёх швов и липкого пластыря на края раны. Швы отделились на 19 день. Колостома функционировала без каких-либо осложнений, лишь иногда наблюдалось небольшое выпадение слизистой оболочки.
Операция продлила жизнь Некрасова на восемь месяцев.
Но в декабре состояние больного стало быстро ухудшаться. Общая слабость и исхудание всё возрастали, появились постоянные усиливающиеся боли в ягодичной области слева, припухлость и крепитация на задней поверхности бедра до коленной области, отёки ног. Из прямой кишки стал выделяться зловонный гной.
14 декабря наблюдавший больного врач и литератор Н.А. Белоголовый определил "полный паралич правой половины тела" - признаки ишемического инсульта. Больной был повторно осмотрен С.П. Боткиным. И всеобщими усилиями пациент прожил ещё почти две недели.
Примечательно, что анатомировал тело тоже не случайный человек - профессор В.Л. Грубер. Он не нашёл метастазов в регионарных лимфоузлах, печени и селезёнке, хотя сама опухоль была уже в состоянии выраженного распада. Констатировал остеомиелит крестца и гной в малом тазу с выходом на бедро.
Каждый врач, упомянутый здесь, достоин отдельной истории.