Родители Максима работали менеджерами по продажам. Все бы хорошо, да вот только продажи эти они все время осуществляли в разных городах. Макс рос с бабушкой. А та, как водится, внука обожала и баловала, чем могла. Она пекла для него пирожки, читала на ночь сказки и лепила вкуснейшие пельмени со сметаной.
Стоит ли говорить, что с таким питанием у Максима с детства был лишний вес. Родители записали его в бассейн, и он исправно ходил туда. Однако, даже регулярные тренировки не могли тягаться с бабушкой. После занятий Макс обязательно получал двойную порцию оладий или жареной картошки, ведь ему же нужно было восстановить силы.
Во дворе его не любили. С толстым меланхоликом мальчишкам было не интересно. Они тыкали в него, как в подушку, палками и пальцами, дразнили самыми изысканными способами, на которые были способны. Самым безобидным из них было слово "жиртрест", а дальше по возрастающей.
Поэтому во время прогулок Макс уходил на канатный мостик через реку. Он пускал по ней бумажные кораблики, кормил уток хлебом или просто смотрел на воду. Ему не было скучно с самим собой - мальчик представлял, как пущенный им кораблик доплывает аж до самого моря и там обгоняет огромные лайнеры.
Но однажды, когда он отламывал кусочки хлеба и бросал их уткам с моста, то вдруг услышал:
- Смотрите ка, наш жирбатон без хлеба ни минуты прожить не может! Что, толстяк, боишься, что помрешь от недоедания?
Возле моста стояли дворовые пацаны. Один из них, Гришка, настроен был явно агрессивно.
- Дай мне хлебца! - то ли попросил, то ли скомандовал он и двинулся к Максу.
Тот стоял, не шелохнувшись, и ждал, что будет, в глубине души надеясь, что гроза пройдет мимо. Вот сейчас Гришка постоит, постоит да и уйдет восвояси.
Но нет, обидчик уверенными шагами двигался на него. И тогда произошло нечто такое, чего не ожидал никто, в том числе и сам Макс. Он вдруг рванулся вперед и лоб в лоб (а вернее, грудь в грудь) налетел на Гришку. Тот не удержался, секунды две как-то странно махал руками, а потом полетел с моста в воду.
Все стояли, остолбенев, и смотрели. Внизу, в воде, среди уток, барахтался и тонул их товарищ. Он постоянно захлебывался, а потому не мог даже кричать. Ребята видели только взмывающие из-под воды руки.
Но тут раздался всплеск, и мелькнуло еще одно тело. Никто даже не понял, как все случилось, только через несколько секунд Максим плыл и тащил за собой Гришку. Только тут мальчишки опомнились, спустились к берегу и стали помогать, кто чем может: протягивать руки, палки, наклонять ивы...
Все обошлось. Не понадобилось даже искусственного дыхания. Вся компания в полном молчании посидела несколько минут на берегу, а потом ребята разошлись по домам.
С тех пор Гришка редко появлялся во дворе - только, если шёл куда-то с родителями. Молча, понурив ушастую башку, он выходил из подъезда и не глядя ни на кого быстрыми шагами, чуть ли не бегом, сворачивал за угол.
Максима же больше не дразнили. Завидев его, начинали шушукаться, а потом кто-нибудь, самый смелый, выходил вперед и предлагал ему свою дружбу. Макс не знал, как на это ответить. Дворовых пацанов он больше не опасался, но и дружить с ними ему почему то не хотелось. Поэтому он делал вид, что сильно занят и возвращался домой, к бабушкиным пирогам.
