(Продолжение)
...Свадьбу сыграли через несколько месяцев. Помню, как ужасно чувствовали себя мои отец и мать на этом показушном торжестве…
Анжела оказалась беременной. Самое ужасное было то, что она оказалась зависимой от запрещенных веществ. Да и пила столько, что я диву давался… Ребенка не стало на позднем сроке.
Первое, что сделала Анжела при возвращении из больницы – устроила грандиозную вечеринку с участием известной хрипатой певички, фейерверком, морем виски и запрещенных веществ.
Я, чувствуя ответственность за непутевую жену перед боссом, урезонивал ее, сколько мог. Она врала, сбегала из дома, устраивала истерики.
Через год я сдался. Мы стали вместе нюхать, вместе пить, вместе шляться по каким-то подпольным клубам, где устраивались безумные вечеринки, больше похожие на оргии, и одуревшие гоняли по Москве и окрестностям.
Удивительно, но на первых порах такой образ жизни практически не мешал моей работе. Более того – он стал мне нравиться! Днем работаю, гребу деньги лопатой, а вечером просаживаю, при этом "бабки" все равно не заканчиваются! Жизнь – в кайф!
Проблемы начались примерно через полтора года. Кстати, именно в то время мы в последний раз встречались на вечере выпускников. Я стал истеричным и агрессивным. Начались проблемы с памятью. Стал употреблять запрещенные вещества в одиночку, и даже отнимал у жены. В трезвом состоянии постоянно испытывал гнетущее чувство, что вот-вот случиться нечто ужасное. Начал пить на работе. В делах не хватало концентрации и вдумчивости.
Тесть смотрел на меня с укором. Я оправдывался, говорил, что мне нужен отдых. «Нужен – поезжай! – сказал он. - Без Анжелки, ей надо в клинике полежать…»
Слова тестя я всегда воспринимал как приказ. Оформил двухнедельный отпуск. Взял наличных, покидал в сумку все необходимое и даже не зайдя попрощаться с женой, надел шлем и прыгнул на свою «Хонду». Отправиться я решил к своему университетскому товарищу, Николаю Зайцеву в Кострому. Он обещал мне шикарную рыбалку на Волге, море выпивки и незакомплексованных девчонок.
Я не доехал до Костромы примерно сто километров. Уже темнело. Зазвонил телефон во внутреннем кармане куртки.
У меня до сих пор стоит в ушах шепот и всхлипы Алены, секретаря моего тестя: «Олег Викторович, Владимира Анатольевича и Надежду Николаевну застрелили!».
Телевизионщики взахлеб рассказывали о переделе в криминальном мире, где одной из важных птиц и был мой покойный тесть. Проехались и по партии, по спискам которой он прошел в Думу. В тот же день из наркологической клиники исчезла Анжела. Через несколько месяцев ее нашли и опознали в заброшенном доме на окраине одной деревни во Владимирской области.
Но все эти подробности я узнал спустя месяц. А тогда, развернувшись, набрав скорость под двести, спустя десять минут безумной гонки я врезался на «встречке» в «Оку»...
За рулем машины была молодая женщина, на заднем сиденье расположился ее трехлетний малыш…
Последнее, что я успел сделать– попытался резко уйти влево, потом брызги света и темнота…»
Олег замолчал, а потом предложил выйти на улицу, поразмяться. Мы, не сговариваясь, пошли к храму. Шли в полной тишине. Войдя внутрь, Олег перекрестился. Неловко скопировал его движения и я.
– Идем за мной, - сказал он.
Мы прошли в восточную часть церкви, где виднелось возвышение. Поднялись по разбитым каменным ступенькам. Их было четыре. Олег снова нарушил молчание:
- Ты, наверное, знаешь, что в этом храме располагался совхозный гараж. То место, где мы сейчас находимся – священно для каждого православного человека. Это алтарь. Мы верим, что здесь, во время литургии, незримо присутствует Творец всего существующего. В советское время тут соорудили сортир…Сортир в алтаре, представляешь!
В этот момент он посмотрел на меня более, чем внимательно, и произнес:
-Каждый из нас, брат, это частичка Творца, ни больше, ни меньше. Жаль, но большинство из нас старательно пытаются загадить свою жизнь. Пока не слишком поздно, Андрюха, пожалей себя – не превращай свою жизнь в отхожее место . Есть альтернатива, брат. Поверь, процесс откапывания самого себя тяжел, но он того стоит. На себе испытано!
Я оторопел от услышанного. В голове слегка звенело. Неожиданно, в оконный проем залетел голубь. Полетал под куполом и снова «вынырнул» в то же окно.
Олег улыбнулся и сказал:
- Добрый знак! Окончание давай отложим до послезавтра. Я позвоню. Пойдем, провожу…
Усевшись в машину, я попытался прийти в себя, развеяться. Включил попсовое радио. Через минуту выключил, и ехал в тишине. Думал о словах Олега, думал о том, что же стало с теми, кто ехал в «Оке», что было дальше с ним. Как произошло, что весельчак, балагур и прожигатель жизни стал монахом? А еще думал о том, что, наверное, в моей жизни тоже не все в порядке. И если и вправду существует Бог, создавший меня, и Которому не все равно, что со мной происходит, Он, наверное, не слишком за меня рад...
Рассвет
Признаюсь – очередного звонка моего друга-монаха я ждал с большим нетерпением. Наконец, долгожданный звонок:
-Давай, брат, отменяй свои субботние посиделки, и поехали со мной на рыбалку. И скинь мне телефон твоей жены – я тебя отпрошу…
Я, было, засопротивлялся (неужели по мне видно, что я «подкаблучник»?), но Олег как отрезал: «Расслабься, делай, как я говорю!»
Придя с работы, увидел, как жена старательно пакует мне рюкзак. Увидев меня, улыбнулась: «Езжай, езжай, глядишь – поумнеешь!» Я рассмеялся в ответ.
Олег ждал меня в Задубном. Мы упаковали его снасти в мою, не первой свежести, «Ниву» и тронулись в путь. Местные мужички показали ему отличные рыболовные места. С километр мы пробирались по лесной дороге, один раз чуть не встряли (я съехал в глубокую колею), но каким то чудом вылезли. Добравшись до непроезжих мест, оставили машину в стороне и еще около километра шли пешком вдоль местной речки. Возле одной из заводей остановились и разбили лагерь: разложили палатку, набрали дров, разожгли костер. Начинало темнеть.
Забросив удочки, мы уселись на берегу, и Олег продолжил свою занимательную историю.
-Я очнулся через тридцать секунд от визга шин рядом со мной. Я лежал на проезжей части. Слева и справа от дороги, одна за другой останавливались машины. Сначала ничего не мог разглядеть, кроме слепящих фар.
-Ты как, братан, жив?» - раздался встревоженный мужской голос.
-Да чё там, чай поломался весь, кранты ему… - проговорил другой голос.
Но кроме сильного головокружения и тянущей боли в плече, других неприятных ощущений не было. Спасла фирменная дорогущая экипировка. Я тут же встал на ноги. Уже были слышны сирены «скорой» и ГАИ. Стала проясняться картина. Мой мотоцикл валялся в 30 метрах от дороги в кустах. У обочины, на боку, лежала «Ока». Была слышна женская истерика.
-Смотри-ка, жив, здоров… - усмехнулся кто-то. Лицо женщины у «Оки» было в порезах. Она набросилась на меня и стала колотить по мне кулаками. «Что ты наделал?! – кричала она мне. У машины лежала малышка. Она тихо всхлипывала. Глаза были широко открыты. В руках она сжимала какую-то детскую книжку.
Я наблюдал за происходящим, будто в тумане. Когда ко мне через минуту пришло осознание того, что это все реально происходит со мной, я заорал, как сумасшедший и бросился на землю.
Впервые в жизни я молился. И молитва моя была проста: «Господи, сделай так, чтоб я подох. Прямо сейчас». И слезы ручьем.
Но у Бога, видимо, были иные планы. Врач диагностировал у женщины ушибы, порезы и подозрение на перелом ребра. Слава Богу, что в момент аварии она была пристегнута. Ребенок пристегнут не был. У малышки, вдобавок к порезам, ушибам и сотрясению мозга, было подозрение на повреждение позвоночника. Степень тяжести повреждения предстояло определить в стационарных условиях.
(Продолжение следует)