Про введение налогов на град и прочие осадки все любители "Чиполлино" в качестве иллюстрации преступлений кровавого режима и долготерпения овощей уже цитировали. А вот как это делалось в Маньчжоу-Го
-------------------------------------
.... японская полиция придумала новый способ выжимать деньги из людей. Почти ежемесячно японские полицейские власти опубликовывали в газетах распоряжения об изменении нумерации домов. Эта идиотская практика применялась по всему Маньчжоу-Го. Полиция переходила от дома к дому и перевешивала номера, взимая за это по доллару. Номера были сделаны по одному образцу из тонких листов эмалированного железа и стоили не больше 5 центов каждый. Обычно в конце зимы сотни предприимчивых китайцев отправлялись на реку Сунгари, кололи лед и затем продавали его в Харбине и пригородах. При каждом харбинском доме имеется специальный ледник, в котором делается запас льда на летнее время. Вполне понятно, что до прихода японцев каждый житель Харбина мог отправиться на реку и беспрепятственно наколоть сколько угодно льда. В феврале 1933 года, как раз в то время, когда харбинцы запасаются льдом, в японскую военную миссию явился некий японец Такахаси предложил уплатить 10 тысяч долларов за «монополию на лед Сунгари». Военная миссия охотно приняла это предложение и выделила несколько японских солдат для охраны реки. Отныне всякий желающий наколоть льду должен был платить Такахаси по 50 центов за 100 килограммов.
Наряду с этим существовал еще худший вид жульничества. Мистер Исода ... отправился в японскую военную миссию и заявил, что готов уплатить 10 тысяч долларов за «харбинскую монополию на чистку дымовых труб». Это означало, что никто не мог вычистить дымовую трубу, не нарушая этим «прав владельца монополии». Как обычно, военная миссия приняла это предложение и предоставила в распоряжение Исоды десять жандармов, которые должны были служить в качестве его телохранителей, а также помогать ему в осуществлении монополии». С этого дня в каждом харбинском доме разыгрывались сценки следующего рода: Японский жандарм, «переводчик» и «рабочий» подходят к парадной двери и стучатся. — Мы хотим видеть владельца дома.
— Что вам нужно, господа?
— Мы хотим прочистить трубу. — Прочистить трубу? Но зачем? Ведь труба чистая. Если бы у меня, было желание вычистить ее, я мог бы нанять кого хочу. — Вы ошибаетесь, сэр, никто в Харбине не имеет права чистить трубы, помимо «трубочистной монополии», и мы являемся представителями монополии. Либо вы разрешите нам почистить трубу, либо мы вынуждены будем сделать это силой. В последнем случае вы должны будете уплатить не только за чистку трубы, но также и за то, что оказываете сопротивление представителям закона. Присутствие жандарма служит достаточно убедительным доказательством того, на чьей стороне право. — Сколько это будет стоить?
— Два доллара. — Хорошо! Получайте два доллара и оставьте меня и мою трубу в покое. Дверь с шумом захлопывается, и владелец изрыгает ругательства, которых не найти ни в одном словаре. Трое представителей «монополии» направляются к следующему дому, где повторяется та же сцена.