Я ж тут вспомнила, что давным-давно будучи студенткой 2 или 3 курса университета участвовала в конкурсе социальной рекламы и завоевала какие-то там даже призы-места-кубки-номинации за плакат. Пусть он теперь и кажется немного детским, и наивным, но к сожалению, актуальности не потерял.
Говорить о домашнем насилии – стыдно.
У меня есть ощущение, что именно так думают многие люди у нас в стране. Кажется, будто домашнее насилие считается темой очень личной, интимной, частной. Может быть, у нас менталитет такой? Есть даже вот эта мудрость народная, что нельзя выносить сор из избы. И стоит перед глазами образ испуганной женщины, которая ни за что никому не расскажет, что муж на нее руку поднимает. Потому что узнает – убьёт. И это не фразеологизм, она реально боится такого исхода.
Я ссылаюсь на менталитет и историческую память, потому что из глубины веков идет еще одна поговорка: бьёт – значит любит. В «Домострое», своде законов семейной жизни Руси 15-16 веков, даже отдельная глава есть: что-то вроде инструкции, как бить жену, чтобы не наносить ей тяжелых увечий. Не рекомендовалось, к примеру, бить по глазам, ушам и другим важным частям тела, использовать в воспитательных целях тяжелые предметы. Регулярные побои считались нормой, если не сказать честью, такую судьбу женщины принимали со смирением и гордостью. А для главы семьи воспитание жены, детей, прислуги кулаком было делом обыденным, всё равно что сейчас утром чашечку кофе выпить.
Мы прошли долгий путь от «Домостроя», когда домашние побои одобрялись обществом, до сегодняшнего дня, когда это уже не считается социальной нормой. Но мы ещё не научились говорить об этом открыто. И не совсем понимаем, как с этим бороться – это вывод субъективный, исключительно из личного ощущения ситуации. Вы знаете, как помочь родственнице, подруге или даже себе, если стали жертвой домашнего насилия? Приезжает, например, к вам зарёванная подруга в синяках, побитая мужем или сожителем – что делать? Знаю, что у нас в городе есть центры, которые специализируются на помощи женщинам в сложных ситуациях – я бы обратилась туда. Но это всё возможно только при условии, что женщина готова признать проблему, готова говорить о ней открыто, готова наплевать на народную мудрость и вынести сор из избы. Ведь многие так и не решатся кому-то рассказать, а если и решатся, то только при условии совершенной секретности. Кто-то и вовсе скажет: «Я сама виновата». Что это? Память поколений, в которой за много веков бытовое насилие отложилось как норма? Психология жертвы? Неправильное воспитание, когда девочкам с детства внушают, что они должны терпеть капризы мужа ради семьи, чтобы у детей был отец? А нужен ли им такой отец? Вопросов неприлично много и однозначного ответа на каждый нет. Но проблема есть.
В 2018 году Всемирный банк Women, Business and the Law признал россиянок практически самыми незащищенными в мире от насилия. Россия получила ноль баллов в области законодательства по защите прав женщин: в стране не приняты законы о домашнем насилии, домогательствах на рабочем месте, в Уголовном кодексе отсутствует статья о сексуальном насилии на работе. Хотя до 2017 года семейно-бытовые конфликты попадали под статью 116 Уголовного кодекса РФ о побоях. В марте 2017 года президент подписал закон о декриминализации побоев в семье. Впервые совершенные побои перевели из разряда уголовных преступлений в разряд административных правонарушений. Домашним тиранам без опыта по этому закону грозят штраф 30 тысяч рублей, арест на 15 суток или исправительные работы. Уголовными преступлениями считаются только повторные случаи. И это страшно, если задуматься. Я считаю, что главная задача государства, правозащитников, лично каждого из нас в сфере домашнего насилия – не допускать повторных случаев. И первых тоже. А пока мы говорим о домашнем насилии, словно о чём-то неприличном, ситуация будет только усугубляться. Опять же, чтобы решить проблему, нужно отыскать её корень, тот самый больной гнойник, который требуется вспороть. Понятно, что больно, некрасиво, неприятно, но только так вылечить можно. А мы пытаемся этот гнойник на теле общества замазать тональником, прикрыть чем-нибудь, пока люди, которых избивают дома, стыдливо прикрывают синяки и ссадины.
Я не психолог, и не знаю/не понимаю причин, по которым люди не уходят от супругов-тиранов. Я специально не пишу «женщины не уходят от мужей», потому что есть и мужчины, подверженные насилию – чаще, конечно, психоэмоциональному, нежели физическому. А может быть, первое даже иногда становится причиной второго? Копать здесь нужно глубоко, но на поверхности очевидные причины: дети, некуда пойти, страх за жизнь свою и близких, финансовая зависимость от мужа или жены. Эти аргументы понятны. Но иногда происходят совершенно необъяснимые случаи. У некоторых пар и детей нет, и финансово друг от друга они не зависят, и всё равно друг друга насилуют – не физически, так морально. Я не понимаю, почему так происходит. То ли сослаться на менталитет, то ли на воспитание, то ли на историческую память.
А ещё в последнее время есть такое мерзкое чувство: как будто нам пытаются вдолбить в голову образ идеальной семьи из рекламы шоколадной пасты или стирального порошка. Успешные родители, счастливые дети, воспитанный пес – это типичная российская семья в рекламе на телеке и в YouTube. Социальную рекламу у нас показывать не принято: про алкоголизм, домашнее насилие, в том числе и психологическое. Да и вообще, если специально такой целью не задаться, то ролики и плакаты на социальную тематику мало где увидишь. Понятно: такая реклама ничего не продает. Но на деле так выглядит далеко не каждая семья. И многим людям не до шоколадной пасты, если дома царит тревожная атмосфера. Дети и взрослые, столкнувшиеся с насилием, воспринимая как норму семью из рекламы порошка, чувствуют себя ущербными, ненормальными, боятся говорить о своих проблемах. Так хочется донести до каждого: это не стыдно. Это ненормально, страшно, противоестественно. И не должно быть оправданий и послаблений за первый раз. Не должно быть.
Алена Зорина