Найти тему
Миасс 24

Фото из прошлого. Миасс 1996г.

Миасс. 1996 год
Миасс. 1996 год

Вы никогда не задумывались, что будет, если однажды, в интернет сети сотрется ВСЯ информация? Миллиарды текстов и фотографий канут в небытие. С чем мы останемся? С пустотой.

Да, я тоже почти не печатаю фотографий, но, ежедневно веду дневник. Он помогает через какое-то время проанализировать и понять: себя, ситуацию, работу. Недавно просматривала свои московские записи и нашла недоделанный ролик памяти Андрея Суворова. Что-то нахлынуло. Села и целый вечер ковыряла, склеивала, подкладывала и подписывала. В общем, смонтировала. Получилась небольшая зарисовка о человеке, с которым бок о бок проработала 20 лет.

Наверное, посмотрели бы и забыли. Но, наш талантище и ЧЕЛОВЕК с большой буквы, журналист Михаил Тютев - написал комментарий к этой фотографии. Да так, что рассказал целую потрясающую историю о тех, кто работал в газетах и на телевидении в конце 90-х. Кого мы знаем, уважаем и очень ценим.

Но, и это еще не всё! «Это фото со встречи с Александром Лебедем!» - написал мне миасский фотограф Александр Мизуров. Оказалось, что именно он сделал эту фотографию в 1996 году. Тогда в Миасс приехал еще молодой, но уже известный многим Александр Лебедь.

Миасс. 1996 год. Александр Лебедь. Фото Александра Мизурова
Миасс. 1996 год. Александр Лебедь. Фото Александра Мизурова

На этой знаковой встрече и собралась вся плеяда миасской журналистики.

Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова
Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова

Александр Мизуров сбросил мне целую порцию фотографии.

Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова
Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова

И я поняла, если их не опубликовать вместе с рассказом Михаила Тютева, это будет преступлением перед сохранившейся историей:

Михаил Тютёв:
«Хорошая фотография. Особенная. Останавливающая и восстанавливающая память. Андрей здесь в лучшей своей форме. И в лучшие годы. Как, впрочем, тогда все мы. Когда личное творчество каждого отдельно невольно ищет общего пути с другими для своего осуществления. А личное отчаянье находит облегчение только в кругу друзей...

Андрей Суворов. Фото Александра Мизурова
Андрей Суворов. Фото Александра Мизурова

Особенная фотография... А за спиной Андрея Суворова, среди ног лёгкого, ещё советского и, по-моему, фотографического штатива, какие были тогда в арсеналах компаний "Миасс" и "Экран-ТВ", чуть выше, виднеется лицо первоклассного журналиста "Миасского рабочего" Андрея Кузнецова. Ныне тоже гуляющего где-то в небесной синеве. С Андреем Суворовым теперь у них общая высота... "Это тихий переход в неизвестность От забот и от плачущих родных...". Андрей Кузнецов, как и всякий творческий человек, был, как и Суворов, по-своему уникален: он даже не писал тексты, а мог сразу диктовать их редакционной машинистке - были раньше в редакциях такие должности. В Миассе он стал автором политических и прочих расследований. Но, как сам признавался, все эти темы не любил и с большим удовольствием вспоминал то время, когда в Рязанской городской "Вечёрке" вёл колонку как... музыкальный обозреватель. Любил русский рок. Песни и поэзию тоже журфаковца Саши Башлачёва. Однажды, за общим столом, он нас с Суворовым этим признанием сильно удивил.

Андрей Кузнецов. Фото Александра Мизурова
Андрей Кузнецов. Фото Александра Мизурова

Особенная фотография... А за Андреем Кузнецовым, в таких же, как у него, очках-хамелионах, уложив лицо в свои ладони, умница, острослов, иронист и пересмешник, профессионал высочайшей пробы Ольга Айзенберг. Выпускник нашего общего журфака УрГУ и основатель первой в городе неофициальной газеты "Глагол". Тогда вполне можно было назвать её и независимой - как минимум, не зависимой от горкома КПСС, оставившего в наследство вот этот конференц-зал, где все они сидят, и само здание, где ныне заседают миасские депутаты. А случались здесь вечера и городской филармонии. И такие врачующие и поучительные для того времени: они напоминали нам о тех, кто свободу музы ставил всегда даже выше собственной...

Дмитрий Скляров, Ольга Айзенберг, Андрей Кузнецов. Фото Александра Мизурова
Дмитрий Скляров, Ольга Айзенберг, Андрей Кузнецов. Фото Александра Мизурова

А ещё чуть выше Ольги Айзенберг, или рядом по её правому плечу, и всё в таких же очках, в своём разночинском джемпере, внимательно вглядывается и вслушивается вчерашний выпускник газетного отделения филфака ЮУрГУ, уже нашедший свой стиль и свой особенный голос Дмитрий Скляров. Скорее всего, про себя или в блокнот, отписавший начало репортажа, видеоряд которого как раз и снимает на первом плане легендарный уже телеоператор Андрей Суворов...

Особенная фотография. Уже как память. Но стоящая на полке. У будущего на виду. Ещё немного сместилась жизнь.... ....

Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.

А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернем,
Пока он площадь переходит.

Немедленно его вернем,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим.

P.S:Да, кажется ошибся с аббревиатурой Диминого вуза: он ведь выпускник ЧелГУ. Бывает. Своя ошибка чужого бытия...»

Миасс. 2016. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова
Миасс. 2016. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова

Давайте рассмотрим и другие фотографии с этой встречи. Слева от Андрея Суворова (на фото - справа) сидит известный миасский фотограф Евгений Макеев. Здесь же в зале, пресс-секретарь Галина Зимина и известные миасские журналисты: Марина Безрученко, Галина Медведева, Зоя Карманова (в зале) у микрофона Ольга Белякова.

Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова
Миасс. 1996 год. Встреча с Александром Лебедем. Фото Александра Мизурова

Вот такую огромную историю рассказали фотографии. Фотографии, сделанные Александром Мизуровым, проявленные и распечатанные. Может и нам стоит снова печать снимки и писать на бумаге от руки? Ведь, как сказал один не безызвестный герой Булгаковского романа – рукописи не горят.

Оксана Лыткина