Маршрут поездки пролегал вверх по Пасигу к большому озеру, известному как озеро Бэй. Пасиг образует естественный канал длиной около двадцати миль, между озером и морем, и нигде нет водопадов, препятствующих судоходству. По берегам реки много деревень и фермерских домов, и лодочники делали все возможное, чтобы как можно чаще останавливаться, удлиняя путешествие. Им платят за каждый день пути, и поэтому они совсем не спешили.
Мистер Сеговия четко дал понять падрону, что он будет нести ответственность за все задержки, и если мужчины не выполнят свой долг, то из суммы, подлежащей выплате, будет произведен вычет. Это дало желаемый эффект, и после этого они стали вести себя лучше. "Останавливайтесь сколько хотите в деревнях, - сказал джентльмен, - и я буду вести учет ваших задержек и соответственно платить вам". Нет ничего более разумного, чем это, и мужчины не заставили себя долго ждать.
В гребле и плавании прошел почти весь день, с двухчасовым отдыхом в полдень, чтобы добраться до озера Бэй. Они остановились на ночь в маленькой деревушке неподалеку от места, где начинается река, и пока солнце еще было в небе, наши друзья прогулялись по берегу озера. Им казалось, что это очень большое озеро, и мальчики совсем не удивлялись, узнав, что окружность этого полотна воды составляет более ста миль, и что оно омывает берега трех плодородных провинций - Манилы, Лагуны и Кавите. Оно изобиловало рыбой, и их внимание привлекла рыболовецкая лодка с любопытной системой бамбуковых столбов, с помощью которых управляли сетью.
Их проводник сообщил им, что все воды Лузона обильно обеспечены рыбой, так что этот продукт питания был очень дешевым. Он сказал, что человек может жить на пять центов в день и есть все, что хочет; такова была цена для внутренних провинций - три цента для риса и два цента для рыбы и капусты, но он признал, что в Маниле еда была дороже. Там человек вряд ли может прожить на пять центов в день, хотя на десять он может обходиться очень хорошо. Большинство рыб грубые и с болотистым привкусом, и не так уж много разновидностей едят иностранцы.
Их поселили в доме джентльмена, который познакомился с мистером Сеговия и был рад возможности развлечь незнакомцев. "Мы далеко от цивилизации, - сказал он, - и рады приветствовать любого, кто может рассказать нам о внешнем мире и избавить нас от монотонности нашей жизни". Едва ли дюжина человек приезжает сюда за год, и поэтому вы можете быть уверены, что все, кто приезжает сюда, будут радушно приняты."
Их обильно кормили за столом хозяина, и, поскольку он жаждал поговорить почти на все мыслимые темы, было очень поздно, когда они легли спать. На следующее утро путешествие было продолжено в поместье Джала-Джала, ранее принадлежавшее автору книги "Двадцать лет на Филиппинских островах", и довольно экстравагантно описано в его книге. Берег вдоль озера ровный и служит отличным пастбищем для крупного рогатого скота принадлежащего этому хозяйству, а в глубине берега расположена широкая возвышенность, покрытая рисом и сахарным тростником. За этими полями расположена холмистая местность, окруженная горой, густо заросшая лесом до самой вершины и изобилующая дикими птицами и животными различных видов.
Хозяин Джала-Джалы отсутствовал, но управляющий пригласил незнакомцев остаться, сколько они того пожелают, поскольку такова была традиция страны для всех гостей, посещающих ее должным образом. Он предложил им поехать верхом на лошадях на любые экскурсии, на которые они хотели бы отправиться, и сказал им: "Дом и все, что в нём находится, принадлежит вам" в истинно испанском стиле. Мистер Сеговия был хорошо известен в этом месте, и его представление доктора Бронсона и молодежи - все, что можно было бы пожелать, чтобы они были полностью приняты.
