Бедность, нищета, колоссальное социальное расслоение – ключевые проблемы современной России. «Работающий бедный» – наш национальный вклад в мировую экономическую теорию. В нашей стране человек трудоспособного возраста может иметь работу и при этом быть нищим, особенно если у него есть дети или он одинокий отец (мать) с ребёнком на руках. Проблема очень серьёзная, не замечать её очень опасно, но существуют кардинально разные методы её решения – пойти по пути создания новых производств и рабочих мест или просто… изменить методику расчётов доходов населения.
Чиновники Минэкономразвития продолжают «радовать» нас новыми изысканиями и разработками. На этот раз они решили усовершенствовать правила ведения статистики уровня бедности в нашей стране. Предыдущее подобное изменение в третьем квартале этого года, по данным Росстата, принесло рекордный рост реальных располагаемых доходов граждан. Правда, население этих «рекордов» не заметило, а эксперты поставили под серьёзное сомнение опубликованные данные. Перефразирую известное высказывание политического классика: неважно, сколько денег в вашем кошельке, важно, кто будет их считать. Именно после смены методики расчётов Росстат обнаружил, что произошёл рекордный рост доходов аж на целых 3%, если сравнивать показатели год к году.
Для сравнения: в I квартале реальные доходы упали на 2,5% , во II-м – ещё на 0,1%, и вдруг в III квартале резкий рост на 3%. После летнего падения Минэк пересмотрел прогноз показателя по году в сторону ухудшения сразу в 10 раз (!) – с 1% до 0,1%. Необъяснимый «рывок» в III квартале позволил вывести наши с вами доходы в рост на 0,2%.
Сам Росстат объясняет такую квартальную динамику опережающим ростом доходов граждан от трудовой деятельности, а также низкой базой прошлого года. Однако эксперты с этим не согласны.
Объяснить рост реальных доходов смежным ростом других макроэкономических показателей – ростом ВВП, ростом розничного товарооборота, высокой экономической активностью – нельзя. Никакого рывка в экономике не произошло,
– считает директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева.
Для меня ответ очевиден – рост доходов обеспечен исключительно новой методикой расчётов Росстата. Опыт с якобы рекордным ростом доходов понравился чиновникам, теперь он будет экстраполирован и на борьбу с бедностью. Минэкономразвития, как пишет РБК, предлагает Росстату с 2020 года верифицировать сведения об уровне бедности благодаря информации о налогах и страховых взносах. Отдельно будет анализироваться бедность среди пенсионеров и семей с детьми. Иными словами, в помощь Росстату призвали налоговую и соцфонды. Господа, может, вам наши расходы ещё по кассовым чекам сверять?!
Чем же объясняют нововведения в Минэке? Как всегда – заботой о нас, российских гражданах, необходимостью повышения качества статистики бедности, а также усилением адресности социальной помощи со стороны государства.
«Я не знаю, как не стыдно позориться! Уже наш премьер стал говорить, что пожалеют те, кто занимается такой манипуляцией. Интересно, как же они пожалеют. Наверное, им заплатят какие-то очередные премии, губернаторам и этим фальсификаторам», – говорит экс-директор НИИ статистики Василий Симчера.
Думаю, причиной желания чиновников изменить подходы к изучению и фиксации бедности и нищеты в стране стали их же собственные данные. Напомню, в октябре Росстат опубликовал статистику, согласно которой половине российских семей хватает денег только на еду и одежду. Доля семей, которым хватает денег только на еду, составляет 14,1%. Очевидно, что с подобными цифрами сложно рапортовать про успешное преодоление бедности в стране.
Экономика, на мой взгляд, является самым слабым звеном нынешней российской действительности. Колоссальная разница в доходах, когда 1% сверхбогатых контролирует 60% всех активов страны, а почти 50% хватает только на еду и одежду, заваливает Россию, как самолёт, в штопор.
И ситуация не меняется. Вместо развития производства, вместо создания новых предприятий и рабочих мест мы скупаем иностранную валюту и выводим её за пределы страны. Вместо стимулирования роста покупательной способности – повышаем и повышаем налоги. Вместо плоской шкалы НДФЛ, про прогрессивную я вообще молчу, в России действует регрессивная шкала, когда у богатых фискальная нагрузка ниже, чем у бедных. Вместо реальной работы, при этом потратив на это 1 млрд 300 млн рублей, мы в очередной раз меняем методику расчётов бедности. Я не против состоятельных граждан, я против того, чтобы в богатейшей стране мира были работающие бедные и нищие семьи с детьми.